В глазах не сияет беспечность.

         Глаза к небесам подними:

         с тобой бирюзовая Вечность.

         С тобой, над тобою она,

         ласкает, целует беззвучно.

         Омыта лазурью, весна

         над ухом звенит однозвучно,

         С тобой, над тобою она.

         Ласкает, целует беззвучно.

         Хоть те же всё люди кругом,

         ты – вечный, свободный, могучий.

         О, смейся и плачь: в голубом,

         как бисер, рассыпаны тучи.

         Закат догорел полосой,

         огонь там для сердца не нужен:

         там матовой, узкой каймой

         протянута нитка жемчужин.

         Там матовой, узкой каймой

         протянута нитка жемчужин.

1903

Москва

Золотое руно

Посвящено Э. К. Метнеру

1

         Золотея, эфир просветится

         и в восторге сгорит.

         А над морем садится

         ускользающий, солнечный щит.

         И на море от солнца

         золотые дрожат языки.

         Всюду отблеск червонца

         среди всплесков тоски.

         Встали груди утесов

         средь трепещущей, солнечной ткани.

         Солнце село. Рыданий

         полон крик альбатросов:

         «Дети солнца, вновь холод бесстрастья!

         Закатилось оно —

         золотое, старинное счастье —

         золотое руно!»

         Нет сиянья червонца.

         Меркнут светочи дня.

         Но везде вместо солнца

         ослепительный пурпур огня.

Апрель 1903

Москва

2

         Пожаром склон неба объят…

         И вот аргонавты нам в рог отлетаний

         трубят…

         Внимайте, внимайте…

         Довольно страданий!

         Броню надевайте

         из солнечной ткани!

         Зовет за собою

         старик аргонавт,

         взывает

         трубой

         золотою:

         «За солнцем, за солнцем, свободу любя,

         умчимся в эфир

         голубой!.