Рядом напечатана другая колонка, в которой Медайль пишет о новой волне интереса к алхимической литературе и цитирует для примера несколько названий издательского каталога «Эдициони Медитерранее». Эта серия существует уже много лет и адресована тем, кто и сегодня верит в алхимию (в частности предлагается перечитывать не больше не меньше как Фульканелли). Иногда в этой серии появляются и книги серьезных ученых, но вообще синкретизм работает так: сваливая в единую кучу дурацкую и серьезную литературу, добиваются эффекта, при котором серьезные книги придают авторитетность несерьезным.

Какие же выводы делает читатель, видя соседство двух колонок в «Коррьере делла Сера»? Он делает синкретические выводы. Он начинает думать, что если оккультизм повлиял на научную работу Ньютона, и если оккультизму посвящается столько книг, значит, оккультизм важен и нужен. Вот в такой логический замкнутый крут попадает простодушный читатель.

Америку открыли потому, что полагали, будто плавание на запад приведет в Индию. Полезные открытия могут вдохновляться ложными предпосылками и совершаться по счастливому недоразумению. Однако тот факт, что Колумб добрался до Америки, не доказывает, будто дорога на Восток короче всего через Запад. Наоборот, открытие Колумба убедило всех, что до Индии ближе двигаться в обратную сторону. Португальские путешественники исследовали Африку, потому что мечтали отыскать в Эфиопии сказочное царство всемогущего Иоанна Пресвитера. Этим царством считали Абиссинию. Именно благодаря путешественникам мы узнали, что в Эфиопии не было царства всемогущего Пресвитера, и даже совсем наоборот: там было царство до такой степени хлипкое, что его без труда завоевал маршал Бадольо). То же самое получилось с мифом об Австральной Земле (Terra Australe): веря в эту красивую сказку, открыли Австралию и в то же самое время убедились, что не существует такой земли, которая была бы насажена как колпачок на южный полюс нашей планеты.

Не всегда два утверждения равно соответствуют действительности. Занимаясь алхимией, Ньютон как раз-таки доказал нам, что алхимики ошибались. Это не отменяет того очарования, которым окутана алхимия и в моих глазах, и в глазах Чезаре Медайля, и в глазах многих других коллег. Я очаровываюсь и Фантомасом с Микки-Маусом, и Мандрагором, притом что хорошо понимаю: все они — фикция.

Около двух лет назад я уже писал в «Картонках Минервы» о Гарри Поттере; это было после выхода третьего тома, когда англосаксонский мир сотрясался дебатами, допустимы ли в воспитательном процессе магия и колдовство и не примут ли наши дети за чистую монету весь этот оккультный вздор. Теперь же, когда после выхода фильма мода на Поттера охватила воистину весь земной шар, мне случилось наблюдать по телевизору спор колдуна Отельмы, счастливейшего из смертных с тех пор, как вошла в телевизионный обиход эта мощная пропаганда в пользу таких господ, как он (кстати говоря, он был разряжен столь колдунским образом, что, наверное, даже Эд Вуд постыдился бы вылезать в таком виде в фильме ужасов) с главным начальником экзорцистов, отцом Амортом, с точки зрения которого истории Гарри Поттера — дьявольщина.

Соль рассказа в следующем. В то время как большинство присутствующих говорило, что и черная магия и белая магия — бред собачий (но это не значит, что не заслуживают серьезного отношения те люди, кто в магию верует), отец-экзорцист с превеликой серьезностью отзывался обо всех видах магии — черной, белой, в крапинку и в полосочку, — именуя их исчадиями Зла.

Если этим пахнет в воздухе, прихожу к выводу, что невредно сломать несколько копий в защиту пресловутого Поттера.