Подойдя к покрытому пылью кораблю, они увидели, что его единственная мачта сломана у основания и лежит на палубе, у кормы. Посветив фонариком, Питт разглядел высокий кормовой штевень и человеческий скелет, лежащий поверх румпеля рулевого весла.

— Галера, — с ухмылкой сказал Питт. — Очень старая, судя по внешнему виду. А мачта сломалась, когда она входила в грот.

Саммер в молчаливом благоговении взирала на корабль. Подойдя к носу, она наконец-то обратилась к отцу.

— Папа, погляди на это, — сказала она.

На уровне ватерлинии нос галеры представлял собой пучок обломанных досок. Приглядевшись, они увидели несколько гнутых медных гвоздей, торчавших в стороны.

— Единственное серьезное повреждение, — сказала Саммер. — Судя по всему, они пару раз ударились об утес, прежде чем войти внутрь.

— Я бы сказал, что у корабля, скорее всего, когда-то имелся таран, — тихо ответил Питт.

Использовав гвозди в качестве лестницы, он забрался на нос корабля и, взявшись руками за борт, подтянулся и оказался на палубе. Увиденное заставило его затаить дыхание. Палуба была усеяна скелетами в истлевших туниках, некоторые скелеты даже продолжали сжимать в своих костлявых пальцах рукояти мечей. Вокруг валялось множество щитов и копий, что ясно давало понять, что здесь происходила смертельная схватка.

— Есть признаки, что он римский? — спросила Саммер.

— Естественно, есть.

Саммер оцепенела, услышав эти слова. И не от ледяного тона, которым они были сказаны, а от того, что это сказал не ее отец.

Обернувшись, она увидела силуэт Ридли Баннистера, выходящего из темноты. Одежда на нем была мокрая по грудь. В руках у него была портативная видеокамера, которую он включил, залив пещеру голубоватым светом лампы.

— А, так это же уважаемый всеми археолог Ридли Баннистер, или просто «Бейкер», — презрительно сказала Саммер, когда он подошел ближе. — А на этот раз у тебя пистолет с собой?

— Нет, конечно же. На самом деле тот револьвер принадлежал фельдмаршалу Китченеру и, как мне ни стыдно это признать, был без единой пули.

Он выставил перед собой видеокамеру, показывая ее Саммер.

— Рад снова встретиться, мисс Питт. Если будете так любезны отойти в сторону, я займусь съемкой моего великого открытия.

— Твоего открытия? — вскипая, переспросила Саммер. — Ты лживая свинья, ты ничего сам не можешь найти!

— Оно вполне мое. Должен сказать, у меня прекрасные отношения с начальником Департамента древностей Кипра, и я уже договорился об исключительных правах на съемку и книгу о сделанном открытии, в чем вы любезно согласились мне помочь. Я обязательно расскажу о вашем выдающемся вкладе в это дело.

Приложив к глазу окуляр камеры, Баннистер принялся снимать галеру снаружи.

— Кстати, а груз, описанный в Манифесте, на борту? — спросил он, снимая борт корабля.

Наведя объектив на поврежденный нос корабля, он не заметил Саммер до самого последнего момента, но было поздно. Выхватив у него из рук камеру, она размахнулась и швырнула аппарат в стену. Раздался дребезг бьющихся линз, но лампа камеры продолжала гореть голубоватым светом.

Баннистер медленно поглядел на разбитую камеру и разозлился. Схватив девушку, которая оказалась выше его ростом, за воротник, он начал трясти ее. Но Саммер, немало позанимавшаяся дзюдо, уже перехватила его руки, чтобы провести бросок, когда пещеру потряс грохот выстрелов. Эхо его еще разносилось по пещере, когда Саммер почувствовала, как пальцы Баннистера соскользнули с ее воротника.