- Знаешь, - сказал Рожков - не Еве, а Майклу, фокусируясь, - ты бы не чувствовал такой дискомфорт, если бы так не держался за мир. Ты борешься с самим собой, и это делает тебя слабым, Майкл. Мы все это знаем. Все, кроме тебя. - Он засмеялся. Смех звучал печально, но за ним крылась вспышка клыков. Рожков был обескураживающе противоречив. Он вернулся к Еве. Он не пытался прикоснуться к ней, что было хорошо; Майкл вовсе не был уверен, что мог сдержаться, если это случится. - Твоя прабабушка, мы говорили о ней. Ульяна. Я знал ее.

- Ты похитил женщину и угрожал убить ее, чтобы молоть чепуху о давно умерших людях? - спросила Ева. - Тебе нужна помощь.

Слабая улыбка Рожкова исчезла, и было что-то в его лице, словно из него вытекла вся жизнь - лицо трупа, кроме живого огня в его голубых глазах.

- Осторожно, - прошептал он. - Так далеко тебя завела только твоя кровь.

У Евы, к счастью, было тонко реагирующее чувство опасности, она замолчала и была тихой. Майкл встретил ее взгляд и спокойно выдержал его. Я с тобой, говорил он ей. Ты в безопасности.

Ее слабая улыбка сказала: "Я знаю".

- Что ты имеешь в виду под ее кровью? - Клэр была очень тихой, но теперь она заговорила, и Майкл почувствовал, как она идет вперед справа от него. - Что тебе в ней нужно? Вернее от нее?

- Умная девочка, - сказал Рожков. - Я много о тебе слышал. Приятно знать, что время от времени сплетни могут передавать истину. Я много слышал о вас вчетвером. Кажется, все это правда.

- Ответь на вопрос, - сказал Шейн.

Рожков сделал движение, которое было не совсем пожатием плечами, не совсем покачивание головой. Это было что-то из более раннего времени и далекой земли, и в нем было чувство безразличия.

- Существует сила в некоторых родословных; даже вы, наивные дети, должны знать это. Сила передается потомству, от жизни к жизни, от поколения к поколению. Да?

- Я не какая-то ведьма, - произнесла Ева. - Я могу так выглядеть, но...

- Не колдовство, - ответил он. - Но твоя кровь содержит секрет, который ты не знаешь и не можешь использовать. А я могу. - Он повернулся к Еве, и Майкл шагнул вперед, сжав кулаки в внезапном приливе страха и ярости... но другой вампир только очень нежно коснулся ее руки кончиками бледных, как снег, пальцев. Проследил синие линии вен в ее запястье. - Поэтому я прошу тебя сдать для меня кровь.

- Подожди, притормози, - сказала Ева. - Что?

- Ты сдаешь кровь как часть налогов в Морганвилле, не так ли?

- Ну... да...

- Тогда я только прошу тебя сдать ее для меня.

Стремление Майкла ударить мужчину становилось все более насущным. Просить кровь Евы было личным. Слишком личным. С точки зрения вампира это похоже на секс, и он делал это перед ее мужем-вампиром. Он знал, что Шейн и Клэр не видели разницу, но он знал, что Ева видела.

Она отдернула руку и сжала ее в кулак.

- Я замужем, если ты не понял.

Рожков изучал ее на мгновение, потом кивнул и откинулся на спинку дивана. Теперь он выглядел по-другому. Вдумчиво.

- Полагаю, я должен рассказать тебе правду, - сказал он. - Я болен. Можешь спросить Гласса, если хочешь подтверждение.

Майкл нехотя кивнул.

- Это недуг, который поражает старых вампиров, иногда. Мы... начинаем терять нашу сущность, которая разбавляется заимствованной кровью в наших жилах. Мы теряем связь с тем, кем мы были, и когда это произойдет, мы теряем... слишком много. Так время от времени, самый старый из нас должен найти того, кто разделяет эту кровь с нами, чтобы напомнить нам о том, кто мы есть.

Клэр, конечно, первая все поняла.

- Подожди. Хочешь сказать, ты родственник Евы?

- Отдаленно, через много, много поколений, - сказал Рожков. - Твоя прабабушка, Ульяна, однажды даровала мне эту милость. Мне нужно только небольшое количество от тебя. Достаточно, чтобы восстановить мои - как вы это называете, цепочки жизни?

- ДНК, - ответила Клэр.