Но Майкл Гласс не испугался. Он выглядел точно так же, каким я его запомнила, только… как-то лучше. Сильнее. Высокий, стройный, волнистые и слегка завивающиеся золотые волосы в серфер стиле. У него были голубые глаза, сосредоточившиеся на Брендоне. Не испуганно, но с ожиданием.

– Всё нормально? – спросил он меня. Я кивнула не способная сказать что-либо в ответ, что действительно могло бы охарактеризовать моё нынешнее состояние – Тогда уйди с дороги.

– А?

– Твои ноги.

Я втащила их и он преспокойно закрыл дверь перед носом Брендона. Я села прямо на деревянный пол, подтянув колени к груди, и попыталась замедлить своё бешеное сердцебиение:

– Господи, – прошептала я, ткнувшись лбом в колени – Это было близко.

Я услышала шорох ткани: Майкл присел напротив меня, опираясь спиной об стену. На нём были какие-то старые джинсы и зелёная выцветшая хлопчатобумажная рубашка, ноги его были длинными и тонкими, ступни – босыми.

– Ева, – начал он – Какого хрена это всё было?

– Э, подарок на моё восемнадцатилетние, – я дрожала, но внезапно до меня дошло, что моя футболка с черепом практически выставляет на показ мой бюстгальтер, чего раньше никогда со мной не случалось. Одна из самых сексуальных моделей от «Виктория Сикрет». Хотя, теперь не такой уж и «сикрет»… – Бренденовское бешенство.

Майкл, прислонившись затылком к стене, посмотрел на меня прищуренными глазами:

– Значит, не подписала.

Я покачала головой не в силах добавить что-нибудь к этому вслух.

– Ты можешь остаться до рассвета, но потом должна уйти. У тебя есть кто-нибудь, к кому ты можешь обратиться?

Я просто жалко на него посмотрела, и почувствовала, как вновь наворачиваются слёзы. А на что я, собственно, надеялась? Что он, как белый рыцарь, возьмёт так просто и спасёт меня? Ну, от Майкла такого ожидать не приходилось. Он вообще не должен был откликнуться на мои крики: просто протянул руку помощи.

И всё же, дверь он открыл. А все остальные даже в окно не выглянули.

– Хорошо, – тихо сказал Майкл, протянул руку и неловко похлопал меня по колену – Эй. Ты ведь в порядке, так? Здесь ты в безопасности. Не надо плакать.

А я и не хотела, но мне нужно было выпустить пар, и мне нужен был парень для поддержки. Во мне бурлила куча эмоций: ярость, горечь, бешенство, растерянность… и все это требовало выхода. Я рыдала, дрожа, как лялька, пока после нескольких нервозных вздохов не почувствовала, что Майкл перебрался на мою сторону и сел рядом со мной. Он обнял меня одной рукой, я повернулась к нему всем телом и стала низвергать мою печаль в его рубашку. Я бы всё ему рассказала, всю эту хрень, которая приключилась со мной: фургон, друзья, Брендон. Даже о том, как однажды, когда мне было пятнадцать, Брендон повысил зарплату моему отцу в обмен на неограниченный доступ ко мне и Джейсону. Я бы рассказала всё.

К его величайшему счастью, я просто не могла совладать с дыханием.

А Майкл был хорош в утешении: он знал, что словами не помочь, и знал, как надо гладить меня по голове, как надо держать меня. Ну, до тех пор, пока буря во мне не сменилась просто проливным дождём, и пока я восстанавливала своё дыхание, силясь одновременно справиться с икотой, я и не осознавала, что он имел великолепную точку обзора моего бюстгальтера.

– Алло, – возмутилась я, пытаясь аккуратно подвернуть рваные края моей рубашки под ремень. Майкл как-то странно на меня посмотрел – Концерт окончен, Гласс.

Трент бы на его месте обязательно бы как-нибудь витиевато огрызнулся, но Майкл – нет.