— Ты видел убийство.

— Да. Кем бы ни был тот чужеземец, он страшен.

— Страшнее, чем вернувшийся Рулад?

Удинаас промолчал. Вступил в мутную воду, поглядел на кишащих у берега новорожденных угрей. — Вы понимаете, что нас ждет?

— Нет. А ты?

— Озеро Дреша. Вот что впереди.

— Не понял.

— Не важно. Не задумывайтесь, Халл Беддикт. Пора возвращаться. Император проснулся.

Халл шел за ним по берегу. — Вот это. Он проснулся, а ты откуда знаешь?

— Шевеление теней. Рулад заставил задрожать весь мир. Нет, — уточнил, он тут же, — лишь малую его часть. Но круги расходятся все шире. Во всяком случае, лихорадка прошла. Он слаб, но в ясном уме.

— Расскажи о Пернатой Ведьме, — попросил Халл, пока они шагали к обширному лагерю Эдур.

— Зачем? — скривился Удинаас.

— Она больше не рабыня Майен. Она служит у целительниц. Это твоя заслуга?

— Приказ императора.

— Ты не имеешь на него влияния? Прости, трудно поверить.

— Взаимность.

— И что ты даешь Руладу в ответ?

«Дружбу». — Я не его советник, Халл Беддикт. Я не ищу влияния. Я не могу ответить на ваш вопрос. «Скорее, не хочу».

— Она выказывает к тебе лишь ненависть. Но я не уверен…

— О, я уверен.

— Думаю, она, может быть, уже отдала тебе сердце, но станет сопротивляться этому ради всех бессмысленных предубеждений нашего народа. Каков твой долг, Удинаас?

— Мой? Долг моего отца. Семьсот двадцать два дока на день, когда я попал в рабство.

Халл взмахнул руками и остановился. — Всего-то?

— Сказано Беддиктом. Для большинства летерийцев это неподъемный долг. Особенно учитывая проценты.

Халл снова пошел рядом с Удинаасом. — Кто его держит?

— Незначительный ростовщик из Летераса. А что?

— Его имя?

— Хальдо.

— Хальдо. — Миг спустя Халл фыркнул.

— Вам забавно?

— Да уж. Мой брат Теол владеет Хальдо.

— Точнее, владел. Насколько я знаю, сегодня у Теола ни кроша.

— Позволь рассказать одну историю про брата. Как помнится, ему было десять лет, когда семейные долги перекупил один особо наглый ростовщик. В его планы входило отнятие у нас некоей собственности. Мы не смогли бы заплатить сразу, и ростовщик, конечно, знал это. В это время Теол, как ему и полагалось, целые дни проводил в школе и ничего не знал о проблемах родителей — он был слишком молод для этого. Лишь много позже нам удалось пролить свет на некоторые факты. А именно: Теолу удалось искусно втянуть в долги своего наставника. Ничего серьезного, но долг заставлял учителя закрывать глаза на прогулы ученика. Теол в эти часы начал свое дело на выходе реки из города. Два работника — нерека, процеживавших сточные воды. Выше по течению находятся богатые особняки. Удивительно, каких только ценностей он не вылавливал. В основном ювелирные изделия. Кольца, серьги, жемчужины. Кажется, однажды в его сети притекла удача — очень богато отделанное ожерелье; в результате Теол и его нереки вдруг разбогатели…

— Продав ожерелье?

— Нет, получив награду. Они зарабатывали, возвращая потерянное. Вскоре после этого наседавший на семью ростовщик получил полную выплату наших долгов. Более того, после этого он разорился — всплыло множество сомнительных бумаг…

Удинаас хмыкнул: — Неблагодарные сообщники?

— Может быть. Мы не узнали. Теол так никогда и не объяснился.