|
Вот и всё, что я мог сказать о группировке КПП, также известной как «каперы». Но этого хватило, чтобы я пришел в более-менее равновесное состояние духа. Будь у меня с собой ценный хабар, я бы, может, имел основания для беспокойства. А так главное, что мне пулю в голову без предупреждения не пустят из снайперской винтовки. Бойцы КПП все-таки не беспредельничают. А вот Синоптик — беспредельничает! Брать за информацию о бойцах КПП тройной тариф! Что за нововведения такие?! Эх, был бы сейчас со мной Тополь… Дошел бы я до Чернобыля-5, поставили бы этот вопрос на, так сказать, общем собрании… Или без всякого собрания. Взяли бы убедительные стволы, да завалились к Синоптику в гости, на душевный разговор… Буржуй проклятый. Даром что дружбан как бы. — Брат, дай колбаски. Эту фразу я услышал совершенно отчетливо. Фраза была произнесена тихим, шелестящим, я бы сказал, прокуренным голосом. — Колбаски, брат! Я посмотрел на Тигрёнка. Тот, в свою очередь, испуганно посмотрел на меня. Он тоже слышал эти слова. Ну что же, значит, прокуренный, шелестящий голос — не моя персональная слуховая галлюцинация. Замерев на месте с автоматом наизготовку, я тщательно проанализировал местность. Слева — руины дома. Справа — тоже в общем-то руины, но в лучшем состоянии: два подъезда почерневшего от времени и катаклизмов трехэтажного дома обрушились, один уцелел. Более того: уцелела и деревянная дверь подъезда. Что за дверью? — Колба-аски… — Теперь я был точно уверен, что голос доносится из-за двери. Людей и монстров не видно. Выраженных аномалий — вроде тоже. Говорливая псевдоплоть не сможет своими смертоносными крабьими грабками аккуратно открывать-закрывать дверь в подъезд. Контролер — смог бы. Но контролер — буде и впрямь возжелалось бы ему колбаски — с такого расстояния попросту без лишних слов овладел бы моим сознанием. И я бы вмиг принес ему колбаску на полусогнутых. Что ж, значит, это мог быть только излом. Это и был, конечно же, излом. Редкий мутант, очень редкий. Кто-то — кажется, Градус — даже уверял, что изломов не осталось вовсе. Не видел их никто уже больше года, дескать. Само собой, у меня оживились недобрые, шальные мыслишки. «Интересно, сколько мне отвалят барыги за знаменитую боевую конечность излома? А сколько заплатили бы на Янтарном коллеги Трофима за живого монстра? Ох, много! А что, если?…» — Брат, не проходи мимо. «И не надейся, не пройду, — подумал я мрачно. — Вот сейчас продырявлю тебе твою нечистую башку… Достану ножичек… И конечность твою изломанную — чик!» Кто такой излом? Когда-то считалось, что излом — это мутировавшая человеческая особь. Как бюрер, снорк или контролер. Потому что выглядит он в общем и целом неотличимо от человека. Можно сказать, излом — самый человечный нечеловек в Зоне. И с интеллектом у него порядок. |
