Серега, муж ее, – другое дело. Или Лешка – Тамара невольно заскрежетала зубами – друг единственный, чтоб его…

О предателе Сазонове даже думать не хотелось, и Тамара поспешно вернулась мыслями к сестре. И раздраженно сдвинула брови: хрен редьки не слаще. Эти двое отравляли ей жизнь! Вместе или порознь – какая разница!

Тамара нервно отставила чашку. «Нет, правда, что за странная легенда? Лелька ничего не объяснила. Повисела у меня на шее, поахала, как я чудно загорела в Крыму, и все. Ну, сунула Сереге корзины с фруктами и сумки, потом оттащила меня в сторону. Зачем, а? Не стала отдавать диктофон при муже…»

Тамара недоуменно пожала плечами: Лелька и со своей любимой подругой не поболтала толком. Встретила Машку, будто вчера с ней рассталась. Ручкой помахала и пообещала позвонить. Ближе к вечеру.

Правда, Машке тоже было не до разговоров, вокруг нее огромным шмелем муж любимый кружил. И гудел как шмель. Такой же круглый. Да еще шелковую бежевую рубашку в черную поперечную полоску надел. И галстук нацепил. Золотистый. Для торжественности.

Тамара невольно улыбнулась: ну и физиономию Машка при его виде состроила! Ванька пылинки с нее сдувал, а Машка небось голову ломала, как бы поаккуратнее сообщить, что младенец им в ближайшие восемь месяцев не светит. Показалось ей просто, вот. Имеет она право на ошибку?!

«Надо же, нашла уважительную причину для поездки в Крым! Мол, море, солнце, первые свежие фрукты, то есть витамины. Самое то для беременной женщины. И Ванька купился, наивный!»

Крыс ткнулся в колени холодным влажным носом, и Тамара почесала бультерьера за ухом. Пес блаженно заурчал и прижался теснее.

Телефон на столе заиграл бравурный марш. Тамара с подозрением покосилась на него и спрятала руки за спину. Маршем ее сотовый отзывался только на Лелькин звонок. Предупреждал, так сказать, о грядущих неприятностях.

«Нужно сирену поставить, – мрачно подумала Тамара, – милицейскую. О-о-о, и что ж он так надрывается-то, сердешный?!»

Крыс жалобно заскулил, он не любил резких высоких звуков. Тамара почему-то шепотом пояснила:

– Это Лелька. А нас тобой нет дома, понял? Мы на прогулке.

Пес удивленно крякнул. Тамара покраснела и уточнила:

– Сотовый я дома оставила!

Они переглянулись и одинаково возмущенно посмотрели на телефон. Взгляды пса и девушки красноречиво говорили: «Нас нет дома, не дошло?»

Сотовый понятливо замолчал. Крыс удовлетворенно рыкнул. Тамара недоверчиво продолжала смотреть на трубку: чтобы Лелька так быстро сдалась?!

Зазвенел колокольчик, извещая о полученной почте. Тамара тяжело вздохнула, неохотно нажала на клавишу и обреченно усмехнулась: «Томик, не ответишь на звонок, жди в гости!»

– Приплыли, Крысеныш, – пролепетала она. – Лелька нас достанет, так или иначе.

Крыс вскочил и выразительно уставился на дверь. Тамар уныло буркнула:

– Ну, уйдем. А ночевать где? Ты же знаешь мою сестрицу, не отступится.

Бультерьер жалостливо заскулил. Тамара чуть не опрокинула чашку с остатками чая, до того требовательно заверещал телефон.

– И что ей только от нас надо? – проныла Тамара.

Крыс подбежал и приник к ногам хозяйки, оказывал поддержку. Тамара благодарно потрепала любимца по массивной голове и заставила себя взять сотовый.

«Чего я так трясусь? – сердито подумала она. – Может, Лелька просто хочет расспросить меня о Крыме. О родителях там, о погоде, кого из знакомых видела, как развлекалась. А диктофон тут вовсе ни при чем!»

Надежды, надежды…

Вам бы сбываться!

– Ну что, уже отдохнула? – весело закричала в трубку сестра.