– Я тут со слов Николая Ефимыча кое-что записала. Ну, отметила некоторые приметы. Особо выдающиеся.

Миша с Колей переглянулись. Снежана через Лелькино плечо заглянула в блокнот и нетерпеливо спросила:

– Приметы? Какие приметы?

– Зовсим з глузду зъихалы, – ернически выдохнула Тамара. – Откуда приметы у деда, если он до поляны так и не дошел?

Лелька невозмутимо пояснила:

– Это та примета, что дала всей деревне юродивая девочка. Когда вернулась с цветами. Я о Лушке.

Миша возбужденно крикнул:

– Ну же?

Лелька ткнула пальцем куда-то в сторону, все послушно уставились в указанном направлении. Полоса мрачного путаного ельника, они только что оттуда вышли. Она, например, рукав куртки там порвала: мертвых деревьев полно, сучки словно кинжалы, сухие и острые.

Снежана разочарованно заметила:

– Лес как лес.

– Да при чем тут лес! – с досадой воскликнула Лелька. – Вы на сосну посмотрите, у самого болота!

У Тамары округлились глаза: ну и монстр! Миша восторженно хлопнул себя по коленям. Коля взволнованно засопел. Снежана изумленно протянула:

– И правда…

В нескольких шагах подпирала тучи древняя, необычайно уродливая сосна. Корявая, изломанная, не раз страдавшая в своей долгой жизни от молний, но все еще живая.

Где-то от середины ствола, широченного, как сарай, сосна тянулась к небу сразу тремя обгоревшими макушками. Обугленные ветки торчали в разные стороны мертвыми растопыренными пальцами. Толстая кора шла трещинами, как иссушенная земля после многомесячной засухи, трава вокруг усыпана сухими рыжими чешуйками. Редкие зеленые иглы казались жестокой насмешкой, будто кто-то безжалостно продлевал агонию несчастного дерева.

Лелька подошла к сосне, сочувственно пошлепала ее по низкой ветке и сказала:

– Девочка вышла из болота именно у трехглавой сосны. Не раз горевшей от молний и почти высохшей, Николай Ефимыч специально это подчеркнул. Вряд ли здесь есть еще одна такая.

Тамара строптиво возразила:

– С чего ты взяла? Я в Череповце видела тьму берез с двумя, тремя и даже пятью стволами! И еще какие-то деревья, не деревья даже – целые рощи из одного корня – я просто названий не знаю.

– Но ведь не сосны?

Снежана морщила лоб, припоминая. Коля осторожно заметил:

– Вообще-то, я ТАКИХ сосен пока не встречал. Березы – да, но не сосны.

– И потом – три макушки! – с радостным возбуждением крикнул Миша. – Это таки не две!

Снежана угрюмо буркнула:

– Девчонка могла полдня плутать по болоту. Подумаешь – вышла именно тут.

– Она сказала в деревне, что шла по прямой, – возразила Лелька.

– Через одну точку их можно провести бесконечное множество, – со смешком напомнила Тамара.

– Но Лушка шла к берегу недолго!

– Даже так? – закряхтел Миша и демонстративно потер ладони. – Это уже близко к делу.

Тамара бросила быстрый взгляд на расстилавшееся перед ними болото, унылое, опасное и бесконечное. Швырнула обломок ветки в крупную лягушку, мерзкое земноводное смотрела на нее слишком осмысленно. Потом проложила в уме путь между мерцающими зеркалами. Смерила толщину мха. Прикинула, как им с Крысенышем выбираться, если моховое полотнище вдруг прорвется под ногами, и они провалятся в мерзкую вонючую грязь, где нет дна…

Тамара обреченно вздохнула – от судьбы не уйдешь! – погладила задремавшего бультерьера и придирчиво уточнила:

– Недолго – это сколько?

– С час, кажется.

– Это по болоту?!

Снежана подошла к самому берегу и задумчиво сказала:

– Тут по прямой не пройдешь.