– И правильно делаете! Однако согласитесь, когда не везёт в одном и том же, поневоле задумаешься о том, что проклят!

– Вы о чём? – насторожилась София. Чокнулась с Чайни и даже отпила из стакана.

– Мы с Наной собирались пожениться. Она... такая лёгкая в общении, необременительная, смешная. Живёт птичьей жизнью и радуется мелочам. Это – то, что меня в ней привлекает, поскольку после двух неудачных браков поневоле начинаешь ценить такие вещи! И вот... она пропала! Я уверен, это какое то недоразумение, и всё вскоре разъяснится, но вдруг это знак?

– Какой знак, Айвен?

– Оставаться холостяком и не пытаться переспорить судьбу?

Загайская, поднявшись, поставила стакан в слот очиститель бара и с сочувствием посмотрела на собеседника:

– Думаю, вам надо просто подождать, когда ситуация прояснится. А сейчас – поспать. Инспектор вас не побеспокоит, обещаю!

Чайни вяло отсалютовал ей стаканом.

Выйдя в коридор и пройдя несколько шагов, София остановилась у аквариума. Рыба с планеты Талисман, серо зелёный, меняющий спектр орникс, 'стоял' в воде, шевеля антрацитово чёрными плавниками. Чайни говорил о Нане в настоящем времени, и в этом было нечто обнадёживающее! Но он сильно нервничал из за случившегося! Значило ли это, что его чувства к Тасали были глубже, чем он пытался показать, или... это означало совсем, совсем другое?

***

Несмотря на растянувшуюся на сутки ночную смену и сопутствующую усталость, сон к Софии не шёл. Поздно вечером она сидела на кровати в своей комнате и вяло листала в планшетке статьи о Сладкоголосой Нане, счёт которых уже пошёл на сотни. Дифирамбы, критика, снова хвалебные статьи, 'жёлтые' новости от самых нелепых до самых ужасных. Тасали доставалось от журналистов, как и каждой звезде эстрады. Её три раза хоронили, пять выдавали замуж, в разных уголках галактики насчитали троих незаконнорождённых детей, которых она тщательно скрывала. У Загайской 'факты' вызывали лишь усмешки и сочувствие к женщине, вынужденной выносить подобное. Конечно, прорываясь на вершину эстрадного Олимпа, Нана знала, что в сладостных источниках нектара славы встречаются горькие струи, но одно дело знать, и совсем другое испытывать подобный прессинг на себе день ото дня. София и раньше не удивлялась желанию певицы поселиться не в плателе, а на орбите, а теперь вовсе поддержала его.

В хронологии событий Загайская следовала назад, добравшись, в конце концов, до времени, когда Нана ещё не стала известной. На глаза попалось видео выпускного класса Тасали. Вот она сама – маленькая и взъерошенная, как воробей, ещё темноволосая. Не красивая, скорее, интересная, с огромными глазами, горящими энтузиазмом. Как показало время, этот огонь мог зажигать сердца! Рядом с ней явная королева класса – высокая блондинка с ослепительной улыбкой, наводящей мысль на папу стоматолога. Чуть позади мрачноватый подросток, черноволосый, с густыми бровями. Чему то хмурится, морщит лоб... Слева от него крепыш, жадными глазами глядящий на 'королеву'... Такие сценки были у всех в жизни, жёстко расставляющей по ранжиру личности и судьбы, навешивающей ярлыки. Но маленькая Нана не подчинилась, став звездой куда большей величины, чем 'королева', канувшая в неизвестность! Другое видео, более раннее: класс на экскурсии на Землю. Шатры переносных жилищ на берегу реки, настоящий костёр, через который прыгают подростки. Кто то смеётся, кто то насторожен, побаивается или сосредоточен, будто участвует в старинном обряде. Огонь на земле для них – детей Солнечной системы – проводник в забытое, горячая память человеческого рода. И только двое не прыгают, их едва видно за толпой, на берегу: маленькая встрёпанная девушка и высокий мрачный парнишка держатся за руки и смотрят в одну сторону – на реку, несущую свои воды из прошлого Земли в её будущее.