– К слову о полётах, у меня есть несколько упражнений, чтобы занять тебя на время ожидания.

– Надеюсь, не лётные упражнения.

Он вскинул бровь.

– Я думал, ты хотела летать.

– Хочу. Просто я всегда думала, что полет состоит в большей степени из пребывания в воздухе, и в меньшей степени – из падений и столкновений со всяким.

– Так и будет, – заверил он меня. – Просто дай себе время.

– Ты научился летать, как только стал ангелом.

– А ты можешь сыграть «Придите, все верующие»  на стаканчиках йогурта. У всех свои особенные таланты.

Он намекал на моё выступление на ночи талантов в нью йоркском офисе Легиона несколько месяцев назад. Большинство участников демонстрировало искусное владение оружием или мастерское умение сплетать заклинания. Я же выбрала решительно иной подход – к радости аудитории, но не ангелов. Харкер уткнулся лицом в ладони. А Неро выглядел откровенно шокированным.

– Эти твои упражнения включают отжимания? – спросила я у Харкера.

Он приподнял брови.

Я вздохнула. Ну конечно, упражнения включали отжимания. Это же Легион Ангелов.

– Отжимания крыльями, – сказал он.

Божечки кошечки.

– Сколько? – спросила я.

– Посмотрим.

– Зависит от того, буду ли я хорошей девочкой?

Он рассмеялся.

– Скорее от того, как долго ты сможешь оставаться в сознании.

– Ты не лучше Неро, – сообщила я ему.

– Программа отжиманий крыльями вообще то принадлежит Неро. Он научил меня ей, чтобы укрепить мои крылья и продлить время моего полёта.

– Сколько отжиманий крыльями ты можешь сделать за один подход?

– Мой рекорд – две тысячи триста пятьдесят два.

Я подхватила свою челюсть прежде, чем она отвисла.

– Тогда, наверное, я быстренько сделаю три тысячи, и посмотрим, как я буду чувствовать себя тогда, – небрежно сказала я.

– Ты чокнутая, – хихикнул он.

– Это уж точно лучше, чем быть скучной.

Волна восторженного шёпота прокатилась по столовой. Солдаты расступались с главного прохода, давая пройти новоприбывшему. Маленькая белая кошечка прошагала по проходу, задрав хвост в воздух и вальяжно вышагивая, словно она владела этим местом. Словно она была королевой.

– Её Величество вернулось с охоты, – прокомментировал Харкер.

Моя кошка держала что то во рту. Её добычу. Я присмотрелась. Это оказалась мёртвая чайка. Кошечка немало выросла за последние два дня. Её новый дом хорошо ей подходил. Она охотилась в садах и сама добывала себе пищу.

– Хорошая выдалась охота? – спросила я у неё.

Замурлыкав, кошечка села у моих ног и уронила мёртвую птичку в свою миску цвета слоновой кости.

– Ангел? – Харкер прочитал имя на миске. – В смысле, кот ангела? Собственность ангела?

– Ангел в смысле имя кошки ангела, – сказала я.

– Ты назвала свою кошку «Ангел»?

– Да.

Он фыркнул.

– Это лучше, чем Безешечка.

Он наблюдал, как котёнок ест свою чайку.

– Она не сойдёт за безе. Она даже уже не белая. Вся извозилась в грязи и крови.

– Ну, она из тех ангелов, которые не боятся запачкать лапки.

Плечи Харкера затряслись от сдерживаемого смеха.

Драматическая оперная музыка донеслась из его кармана.

– Я знаю эту оперу, – сказала я. – Это «Королева Дирижабля».

Чистый сопрано запел поверх драматичного оркестра.

– Это история ведьмы, в равной мере прекрасной и умной. Ты думал о ком то конкретном, когда ставил эту песню на рингтон?

Например, о моей сестре Белле.