Оп Овен еще раз просмотрел графики, покачал головой, когда заметил телепатический рисунок на карточке Доротеи, увидел нарушение на материнской и никакого блокирования.

- Это могли быть обоснованные вызовы…

- Не поддавайтесь, Дейв. Я знаю, вы ненавидите, когда мешают таланту; это должно быть самопроизвольно. Признайте, что Рут Хорват - одна из тех, кто не может сознательно пользоваться талантом. Вмешайтесь!

Оп Овен поднялся, его лицо вытянулось.

- Я зайду к ним сегодня. Будем надеяться, что она хорошо поддается гипнозу.

- Она поддается. Я видел записи ее тренировок.

***

Через два дня Велч, торжествуя, притащил два листа бумаги с графиками, как вымпелы победителя.

- Вы сделали это, шеф. Смотрите, проход заблокирован, через некоторое время снова, при минимальном усилии со стороны Рут. Но, черт побери, она не чистый кинетик. Что она могла двигать при таком малом контакте? Как она применяет блокировку?

- Бессознательно, - ответил оп Овен с лукавой усмешкой. - Однако, может быть, потому что этот контакт настолько слаб, она не может делать это сознательно. Я не заглядывал слишком глубоко. Но многие типы таланта довольно неуклюжие, несдержанные. Как применение шила вместо микроиглы. - Он слегка вздрогнул, вспомнив, как в психическом контакте обнаружил грустную неуверенность Рут в своем таланте. Все ее инциденты происходят помимо ее сознания, на глубоком подсознательном уровне ее мозга, куда Дэфид не считал нужным вмешиваться. Она была красивой и женственной: ее поверхностные мысли вертелись вокруг мужа, дочери; все ее тревоги - незначительные провинности, касающиеся мелких деталей. Поэтому было сравнительно легко блокировать ее убеждение, что она по неосторожности может причинить вред Доротее или повредит Лайосу. Было легко стереть сознательное знание своего таланта, заменив его чувством достоинства и благополучия; дать команду реагировать после гипноза на телепатические требования Доротеи и твердо направлять их в речевые центры. Он также вытеснил ее нежелание иметь других талантливых детей, потому что она чувствовала себя неполноценной. Рут должна иметь большой запас самоуверенности. Он внушал ей это.

Теперь оп Овен повернулся к Велчу:

- Спросите Джерри Фреймса, когда Рут Хорват сможет родить другого ребенка. Я бы хотел, чтобы она родила двух детей друг за другом, прежде, чем она струсит.

- Он называет это "струсит"!- сказал Велч на прощание.

***

- Мне жаль, Дэфид, - сказала вашингтонская предсказательница.

- Я много часов смотрела на фотографию Джоула Андреса, я прочитала его выступления в Сенате, его мемуары. Я сидела в его офисе, пока полиция Сената не захотела поговорить со мной. Потом он вошел и, конечно, узнал меня, дал мне шарф, - Мара Хельм сделала паузу. - На память, он сказал! Но я ничего не видела.

- Не было вообще побуждений, касающихся его?

- Ничего страшного.

- Что значит "ничего страшного"?

- Это то, что я имею в виду, и все, что я имею в виду, Дей. Ничего определенного относительно его жизни. А, как вы знаете, я, к несчастью, очень чувствительна.

- Я не понимаю этого, Мара.

- Я поняла не больше, когда услышала сплетни.

- Какие?

- Что сенатор Андрес тратит остатки отпущенного ему Богом времени, помогая меньшинству, которое не только предсказало его неминуемую кончину, но и разрушило его единственный шанс на лечение.

Ее интонация не менялась, когда она быстро произносила эти фразы, но для слушателя было очевидно ее нежелание пересказывать сплетни. Неожиданно Мара откашлялась. - Все же у меня было предвидение, - добавила она с удовольствием.