К счастью, когда Амальда научилась контролировать себя, она научилась читать мысли Гарольда с точностью и пониманием, превосходившим Салли. Дэфид решил, что Гарольд может работать с командой как показатель общей атмосферы в группе и, в случае необходимости, как телохранитель для Амальды. ("Можно извлечь пользу даже из несчастий", - говорил себе Дэфид). Вместе с эмпатом Амальда должна была сидеть среди публики или ходить в толпе. Ваден должен был находиться на периферии, готовый в случае необходимости "передавать". Они также намеревались излучать ауру, необходимую властям ЛЕО или организаторам мероприятия, если только это не будет коммерческим делом. Подсознательное давление в коммерческих целях было бы, конечно, незаконным и неэтичным использованием таланта.

Команда делала большие успехи в неожиданных направлениях. На выставке моторных лодок было самое малое количество мелких краж за всю ее историю: на семейной выставке не было объявлений о потерявшихся детях, и заметно притихшие, хорошо ведущие себя группы детей из многодетных семей следовали за родителями по выставке. Два съезда, известные тем, что его участники были алкоголиками, оказались менее опасными, так как их веселье не было разрушительным.

И Амальда начала завоевывать доверие до такой степени, что Салли заметила, что даже Брус Ваден начал иногда улыбаться.

"Я была, конечно, права относительно сегодняшнего меню, - подумала Амальда, когда официант выложил фальшивых цыплят, картофель комками и сморщенную фасоль. - Пышный маскарад", - добавила она и отважно стала передавать чувства восхитительного вкуса. Гарольд рядом с ней засиял и с наслаждением набросился на свою пищу.

Она мельком взглянула на своих соседей по столу, обычные представители напыщенной толпы… Она теперь была специалистом. ("Они всегда используют одни и те же "маски" на собраниях? Или это та же группа людей, что и изготовители пластиковых контейнеров на прошлой неделе и Заводская ассоциация в тот вторник?") Они реагировали на нее так же быстро, как Гарольд - чавкая от удовольствия, ели невкусную пищу. Амальда вздохнула. Плохо, что она и Брус не смогли добиться ничего от поставщиков продуктов в смысле улучшения пищи, кроме вызова их официальными лицами.

" Ну, теперь я пойду дальше, - подумала она. - Кажется, талантам разрешают идти по пути Долга и Чести".

Она была довольна сегодняшней "передачей". Ее стали волновать такие мелочи в заданиях. Во-первых, она развлекалась сама. Например: не дала всем этим детям капризничать на выставке лодок. На поминало отчий дом, когда все ее братья и сестры начинали одновременно плакать прежде, чем к ним подходила мама. Если бы она никогда не слышала другого детского плача, то ей хватило бы. А делать так, чтобы пища по крайней мере казалась съедобной, - это была ее реакция на плохое питание. В соответствии с указаниями в пище имелись все питательные вещества и витамины, и они должны были поглощаться ее организмом. Но она предпочитала вкусные вещи. Это делало общественные приемы терпимыми. Что за способ зарабатывать на жизнь!

И все же Амальда с неохотой соглашалась, что ей это не неприятно. Если бы только… она не должна была бы думать об этом. Это портило ей аппетит. После всего, она поняла смысл хитрости: она могла заставить группу людей испытывать те чувства, которые она им внушала.