|
Это портило ей аппетит. После всего, она поняла смысл хитрости: она могла заставить группу людей испытывать те чувства, которые она им внушала. Когда придет время, она сможет управлять и им. Брус никогда не уходил далеко от нее. Амальда улыбнулась, почувствовав тепло его безграничной любви, его близость помогала справиться с любыми страхами. Иногда, когда Брус ухаживал за ней, она хотела обнять весь мир красотой, но такой тип "передачи" был аморальным: это было личное… между ней и Брусом и… Он передавал ей мысли в ту ночь… То, о чем она даже не осмеливалась думать…
Гарольд становился беспокойным. Она подавила воспоминания. А потом толчок. Она резко вздохнула. Он был таким сильным физически. Что-то возбуждало мозг… Было слишком знакомое чувство. Он был здесь. Гарольд захныкал, сочувствуя ей. Амальда быстро подавила удивление и страх. Он так же внезапно ушел из ее мыслей. Амальда вздрогнула, не в состоянии подавить давнишнее чувство отвращения, которое вызвало в ней это знакомое прикосновение. Она поборола свое чувство, бесмысленно улыбаясь сидящим за ее столом, успокаивающе похлопала Гарольда по руке, и он усмехнулся. К нему вернулось спокойствие. Хорошо, она должна держать это в себе. Но Амальда не могла удержаться и оглянулась, ища Бруса; он был за столом 4, рядом с высокопоставленными представителями церкви. Он поднял глаза, кивнул ей, а потом должен был что-то ответить своей собеседнице, женщине, которая жеманно улыбалась ему. Иногда Амальда думала, что Рэд должен был играть более трудную роль. Часть ее мозга рвалась на его поиски, но самым сильным ее желанием было, чтобы он никогда больше не прикасался к ней. Теперь Амальда оглядывала комнату; она могла бы сама обнаружить его. Она достаточно долго изучала его фотографию, чтобы физически почувствовать его где угодно. Официанты уходили на кухню и возвращались. Он не был одним из них. Он не мог быть одним из делегатов. Амальда узнала его задолго до этого. Она открыла свой мозг, как советовал Дейв, медленно, как объектив фотоаппарата. Она, действительно, не хотела этого: в мозг проникало слишком много ужасающего и отвратительного. Она удивлялась, как Дейв, который был полным телепатом и "слышал" действительные мысли, а не одни эмоции, мог это выносить. Амальда думала, насколько хорошо он "подготовил" ее, чтобы она могла принять свой талант. Она знала, что он это сделал; он говорил об этом. Амальда не знала… может быть, Дейв сделал и это. Но он был таким добрым. Теперь, если бы он только… "Нет, у тебя не должно быть таких мыслей, - строго сказала она себе, - Салли любит Дэфида оп Овена. - Она скорчила гримасу. - Для воспринимающего таланта, Дейв ужасно тупой. Господи, даже не нужно быть телепатом, чтобы видеть, что Салли Изелин без ума от него. А, может быть, Дейв знает и ничего не может с этим сделать? Возможно, кто-нибудь мог бы помочь Дейву? Гммм. Не взяться ли мне за это? Нет, ведь это было бы плохо и неэтично", - Амальда с сожалением покачала головой. Она вздохнула. Талант подчиняется определенным правилам, которые нельзя нарушать. Во-первых, вас нашли бы слишком быстро. Здесь дело не только в узде для крылатого коня, о котором всегда говорит Дэфид… это удерживает от падения… морального.. К ней наклонился официант. Амальда подвинулась к Гарольду, чтобы позволить официанту убрать тарелку. Вместо этого он что-то пробормотал. - Простите, я не расслышала, - сказала она, улыбаясь ему. Официант посмотрел на нее и пробормотал что-то так же неразборчиво. Амальда почувствовала его настойчивость. "Он хочет, чтобы она что-то сделала?" - Мне, действительно, очень жаль, но не могли бы вы повторить вопрос?- Она повернулась к сидящим за столом, жестом прося разъяснений. Маленький мужчина выглядел злым. Четким голосом он позвал официанта от соседнего стола. |
