Мостов было четыре: один – кирпичный, другой состоял из каменных арок, третий – тонкий, сверкающий и прозрачный, будто из стекла, а четвертый, самый ближний, – ажурное сооружение из легких покачивающихся канатов. Валентин переводил взгляд с одного моста на другой, смотрел на отдаленные квадратные башни Кинтора за рекой. Он заметил, что центральный пролет каменного моста кажется поврежденным. Очередная задача для Понтифекса, подумал он, вспомнив, что в древности его титул означал «строитель мостов».

Он сказал:

– Когда‑то я знал названия этих мостов, любезный Делиамбр, но забыл. Напомни их.

– Справа от вас, ваше величество. Мост Снов. Ближе к нам – Мост Понтифекса, а следующий за ним – Кинторский Мост, который, кажется, сильно поврежден. А тот, выше по течению, – Мост Коронала.

– Ну, тогда пойдем по Мосту Понтифекса! – решил Валентин.

Залзан Кавол и несколько его собратьев‑скандаров шли впереди. За ними вышагивала Лизамон Хултин; затем неторопливым шагом передвигался Валентин с Карабеллой; сразу за ними следовали Делиамбр, Слит и Тисана, а немногие оставшиеся спутники замыкали шествие. Толпа становилась все гуще и сопровождала Понтифекса на почтительном расстоянии.

Когда Валентин подошел к подножию моста, из толпы зевак вырвалась худощавая темноволосая женщина в выцветшем оранжевом платье и с криком «Ваше величество! Ваше величество!» бросилась к нему. Ей удалось приблизиться к нему футов на двенадцать, когда ее перехватила Лизамон Хултин, схватив одной рукой и подняв, как куклу, в воздух. «Нет, подождите… – пробормотала женщина, как только Лизамон вознамерилась швырнуть ее обратно в толпу. – Я не причиню вреда… у меня подарок для Понтифекса…»

– Отпусти ее, Лизамон, – спокойно сказал Валентин.

Подозрительно нахмурившись, Лизамон подчинилась, но осталась рядом с Понтифексом, готовая к любым неожиданностям. Женщина так дрожала, что едва стояла на ногах. Ее губы шевелились, но какое‑то время она не могла ничего выговорить. Потом спросила:

– Вы правда Лорд Валентин?

– Да, я был Лордом Валентином. А теперь я Понтифекс Валентин.

– Да‑да, конечно. Я знаю. Говорили, что вы погибли, но я никогда не верила. Никогда! – Она поклонилась. – Ваше величество! – Женщина все еще дрожала. Она казалась довольно молодой, но голод и лишения избороздили глубокими морщинами ее лицо, которое было бледнее, чем даже у Слита. Она протянула руку. – Меня зовут Милилейн, – сказала она. – Я хотела подарить вам вот что.

На ладони у нее лежал предмет, похожий на кинжал из кости, продолговатый, узкий, заостренный.

– Смотрите, убийца! – взревела Лизамон и подалась вперед, готовая напасть.

Валентин поднял руку.

– Подожди. Что это у вас, Милилейн?

– Зуб… священный зуб… зуб водяного короля Маазмоорна…

– Ах, вон оно что.

– Чтобы охранить вас и направлять. Он – величайший из водяных драконов. Это драгоценный зуб, ваше величество. – Теперь ее начало трясти.

– Сперва я думала, что поклоняться им – грех, богохульство, преступление. Но потом я вернулась сюда, слушала, училась. Они не злые, ваше величество, эти водяные короли! Они – наши истинные хозяева! Мы все, живущие на Маджипуре, принадлежим им. И я принесла вам зуб Маазмоорна, ваше величество, величайшего из них, который высшая Власть…

Карабелла мягко сказала:

– Нам пора идти, Валентин.

– Да. – Он протянул руку и бережно взял у женщины зуб. Тот был длиной около десяти дюймов, странно прохладный на ощупь и словно мерцавший каким‑то внутренним светом.