Вэлвет: На мамино подсознание действуют воспоминания об эмоциональном стрессе, который она пережила в детстве. Ей уделяли мало внимания.

Брюс: Ты имеешь в виду, что люди ее не выносили.

Вэлвет: Мам, а может, поэтому у вас с папой ничего не получается? Этот психотерапевт, он кажется, называет это «параноидальной дисфункцией», неспособность поддерживать отношения с людьми?

Фарра: Главная причина, по которой я не могу поддерживать отношения с твоим отцом, Вэлвет, это то, что он законченная скотина.

Вэлвет: Но ты ведь любила его.

Фарра: Мало ли, кого я любила, я когда-то и «Битлз» тоже любила.

Брюс: Ну, если уж я скотина, как ты говоришь, то, по крайней мере, я стал таким сам, без посторонней помощи, безо всяких там психических стрессов в детстве. Это ж надо такое придумать! Нет, Фарра, ты серьезно, а!

Фарра (обращается к Вэлвет): Вот полюбуйся на своего отца. Я ему говорю, что у меня был психический стресс, а он что? Он пытается меня вывести из себя, чтобы вызвать еще один стресс, ему одного мало.

Брюс: Правильно! Все правильно! Теперь можно расслабиться. Фарра получила индульгенцию. Теперь ты можешь пить, принимать наркотики, можешь вообще всю свою жизнь хоть наизнанку вывернуть. Все равно ты не виновата, это психическая травма.

Вэлвет: Меня блевать тянет от ваших разговоров.

Брюс: Браво, Вэлвет. Я горжусь тобой, когда ты употребляешь такие выражения.

Вэлвет: Ты же сам меня воспитывал, если это можно назвать воспитанием.

Брюс: Фарра, слышишь, что она говорит? С тебя берет пример. Ты своих родителей обвиняешь, Вэлвет будет нас поносить, и так далее — порочный круг получается.

Карл: Слушайте, Брюс и ты, Фарра. Честно говоря, мне не хочется прерывать ваш…, но…

Фарра: Ты не беспокойся, Карл. Я все равно уйду тогда, когда сочту нужным. Не забывайте, что мы находимся в Калифорнии, и половина этого дома принадлежит мне по закону. Вот так. (поворачивается к Вэлвет) Детка, налей-ка мне чего-нибудь выпить.

Вэлвет: Мам, ты же сказала, что не будешь ничего пить сегодня…

Фарра: Ладно, налей. Что я могу поделать, если у меня такая натура, не могу бороться со своими привычками.

Вэлвет идет к бару и наливает бокал для Фарры.

Брюс: Вот видишь, доченька, твоя мама в этом не виновата, это у нее такая натура. Вообще никто ни в чем не виноват. Мы все только жертвы: алкоголики, сексоголики, трудоголики, патологические потребители и обжоры…

Вэлвет: Ой, ну хватит тебе, опять это…

Брюс: У нас каждый год от насилия погибает больше людей, чем в свое время мы потеряли солдат во Вьетнаме. И кого, вы думаете, винят за это? Оказывается, это фильмы, которые я делаю, это все из-за кино!

Вэлвет подходит к Фарре и дает ей бокал.

Фарра: О, господи! Опять все то же. Ну, конечно, его фильмы. Только мы начали говорить о моей психической травме, как разговор повернулся в ту же сторону — фильмы режиссера Брюса Дэламитри. Единственное на всей земле, что имеет значение. Ты знаешь, мой дорогой, самое приятное в нашем разводе — это то, что мне больше никогда, никогда не придется слушать эти разговоры про твое кино. Не надо мне этого, не буду пить. (ставит бокал на стол) Пошли, Вэлвет.

Вэлвет: Удачи тебе сегодня, папа. Даже если ты не получишь этого Оскара….

Брюс: Не получу.

Вэлвет: и даже если ты будешь похож на полного идиота…

Брюс: Не буду.

Вэлвет: Ты все равно представляешь большую эмоциональную значимость для моего психического состояния.

Брюс: Спасибо, детка.

Фарра: Вэлвет, идем.

Фарра и Вэлвет выходят.

Брюс: А Вэлвет все-таки хорошая девочка.

Карл: Еще бы, особенно учитывая, сколько ты денег на нее потратил.