|
Они и так уже все мертвецы. – Диверсантка распахнула багажник. В этом джипе привезли Тамару и рюкзаки пленников. Багаж так и остался лежать в машине. – Фаина, – расстегивая застежку на своем рюкзаке, продолжила террористка, – через сутки после нашего ухода, сюда придут люди и по-любому уничтожат всех, кого Платон набрал в войско. Так будет. – Примак-Миранда достал из рюкзака колдовской нож Фаины, обернутый в ткань. Протянул его шаманке: – Возьми. И послушай, что я скажу. Через четыре дня, двенадцатого сентября, по твоей деревне нанесут бомбовый удар. Авианалет сотрет село с лица земли. Уводи своих людей, Фаина. ТАК БУДЕТ. Вы все погибнете, если останетесь. – Примак-Миранда покривился, видя, как глаза шаманки вначале недоверчиво прищурились, потом раскрылись в ужасе. Фаина поняла – пришелица н е в р е т. По родному, мирному селу нанесет удар военная авиация! – Скажи людям, что у тебя видение было, – отвернувшись от побледневшей колдуньи, Примак-Миранда захлопнула багажник. – Скажи, что…, завтра утром, или даже сегодня ночью! сюда метеорит упадет, что ли… Уведи людей, они тебе поверят.
– А если не поверят?! – Погибнут. – Примак-Миранда твердо поглядел в глаза бабушки. – Но если пришедшие найдут село пустым, то авиаудар отменят – тем людям не нужны дома, им нужны жители. – Но почему?! – Прости. Мы уезжаем. У тебя есть максимум двадцать часов, чтобы увести людей до того, как сюда придут те, кто прикажет разбомбить деревню. Поторопись, Фаина. У нас, увы, свои дела, но когда мы их решим, то найдем тебя, чтобы вернуть Тамару. Вот, возьми этот телефон, – Примак-Миранда протянул бабушке спутниковый телефон Арсения. – Спрячь его и никому не показывай, мы позвоним, когда решим свои проблемы. Этот телефон защищен от прослушки, но лишний раз все же лучше не рисковать: все телефонные звонки, поступающие из этого района, наверняка будут перехватываться, так что разговаривать прямым тестом не стоит, Фаина. Придумай что-нибудь, скажи так, чтоб поняли только мы. Это важно. Жюли, ты подманила Васю? – Да, – ответила Тамара-Жюли с противоположной стороны автомобиля. – Вася у нас умница, он уже в машине сидит. Оставив вопрос Фаины без ответа, Примак-Миранда запрыгнул на водительское место. Поморщился внезапно. И трогая машину вперед, пробормотал: – Ох, купирую боль, купирую, а она все равно прорывается… Перечень у Примака ни к черту, подохнет через год, а все каждый день самогон стаканами лакает… Урод, блин. Тамара-Жюли, сидящая на заднем сиденье рядом с заваливающимся Сенькой, поглядела на пожелтевшее лицо носителя подруги: – Может быть опять в Тамару перейдешь? А я в Василия… – Нет, – твердо выговорила диверсантка. – Дорога из села одна, мы можем наткнуться на бандитов, так что знакомая харя нам пригодится. Потерплю. Платон не зря считал Миранду осторожной дьяволицей. Едва Лексус въехал в лес, единственную ведущую из деревни дорогу, изрядно разбитую большегрузами лесозаготовителей, перегородил застывший Ленд Крузер – не объехать, не пройти. К удивлению Жюли, думавшей о банде, как о неорганизованной шайке, джип охранял вооруженный карабином парень. Миранда, судя по всему, подобный поворот предусмотрела. Диверсантка подогнала Лексус вплотную к заднему бамперу стоящей впереди машины, высунула из окна лицо односельчанина и крикнула: – Эй, отгоняй-ка свою лайбу! Я раненых в больничку везу! Парень отчего-то насторожился. Нацелил карабин на Лексус и, бдительно прищурившись, начал подходить к машине, собираясь в окна заглянуть. Возможно парень получил приказ не выпускать машины из села. Возможно, чуть охолонув припомнил, что с тыльной стороны дома шаманки не было н и о д н о г о открытого окна и начал что-то подозревать. |
