— Чего же?

— Персонажей. Они делают не то, чего я ожидала. Поступают по-своему. Они странные. Я их не понимаю.

— Почему?

— Они получают признание в любви, но это их не радует. И все реагируют по-разному.

Изис подняла голову и посмотрела на разноцветных попугаев. Она вздохнула:

— Жалко, я ведь просто хотела, чтобы они были счастливы.

— А кто тебе сказал, что это не так? Может, счастье для них — не то же самое, что для тебя? Я думаю, счастье может быть разным, ведь люди же все разные.

Он торжественно поднялся, словно акробат, который собирается исполнить цирковой номер:

— Смотри!

Карлик Жермен повернулся к Изис, привстал на цыпочки и осторожно поцеловал ее в лоб.

А потом величественно взмахнул рукой:

— Теперь ты!

Изис весело соскочила со скамейки и чмокнула Жермена в самую середину лба.

Он продолжал:

— Мы ведь сделали одно и то же, правда?

— Ну да.

— Это был один и тот же поцелуй?

— Ну да.

— Но он значит разное для тебя и для меня.

— Конечно, ты это придумал, а я просто согласилась.

— Дело не только в этом. Вот тебе какой поцелуй больше понравился: когда целовала ты или когда целовали тебя?

— Первый, когда целовали меня. Я удивилась, поцелуй был ласковый, и мне было щекотно. А тебе что больше понравилось?

— Мне тоже первый, но не из-за этого. Мне поцеловать тебя приятней, чем самому получить поцелуй, — из-за того, как я выгляжу, из-за всей моей истории… Теперь ты понимаешь, почему все так сложно с твоим романом о любви? Что бы там ни казалось со стороны, одни и те же поступки люди воспринимают по-разному и делают из них разные выводы.

Изис серьезно кивнула, схватила сумку, вытащила оттуда несколько листков желтой бумаги, скомкала и выбросила в урну рядом со скамейкой.

— Что это ты делаешь? — удивился Жермен.

— Покончила со своим романом.