Меня всегда удивляло, что люди вновь и вновь делают одно и то же, несмотря на то что это им неприятно. Вы понимаете, о чем я: для кого-то это — постоянно стремиться к наслаждениям, для другого — совершать серийные убийства, или, скажем, все время жить на бегу, или постоянно рассчитывать и планировать. Пройдя через подобное однажды, можно было бы подыскать себе что-нибудь более продуктивное и приятное. Однако эта странность кое-что говорит о нашей культуре, и кое-что — о нашей системе образования.

Имеем ли мы право устанавливать права для других людей? Мы принимаем законы о том, что люди могут или не могут вводить внутрь своего тела. Богатые белые старики устанавливают законы о том, что должны делать со своим собственным телом молодые чернокожие девушки. Мы приняли поправку к конституции об отделении религии от закона, но последняя упорно туда пролазит.

Сегодня в Калифорнии вы не сможете пойти в бар после двух часов ночи. Почему? В Солт-Лейк-Сити вы вряд ли вообще сможете выпить, зато можете завести столько жен, сколько захотите*³³. Это не совсем то, о чем мечтали наши отцы-основатели.

У каждого из нас своя вера. Но чья-то идиосинкразия не должна хлестать через край. Я не должен располагать возможностью влиять на вашу жизнь, а вы не должны влиять на мою, кроме как по взаимному согласию или через достойные подражания примеры.

Когда человеческие существа сходятся вместе, у них возникает потребность в правилах насчет того, что и как им делать друг с другом. Эти правила превращаются в законы. Законы порождают юристов. Юристы становятся политиками.

В самом начале американская конституция устанавливала права и свободы для всех ГРАЖДАН. Не для гражданок, не для негров, не для китайцев... ну, для ирландцев, пожалуй, да. Как нам теперь в этой ерунде разобраться? Я не знаю. Но в те времена это было всем вполне понятно.

Со временем люди придумали одну вещь, благодаря которой это все и работает. Личные правила для одной какой-то группы противоречат правилам, установленным для других. Но хорошо работающие правила убеждают людей. Они вдохновляют и привлекают. Таким образом, никого не приходится принуждать.

Кое-кто говорит: «Если у людей появится возможность делать аборты, они пустятся во все тяжкие и станут делать их постоянно». Наоборот! В тот самый миг, когда человек начинает что-то делать, он становится рассудительным. Законы, направленные против аморальных поступков, порождают законы, препятствующие распространению информации о них. С другой стороны, если кто-то грабит банки или ездит не по той стороне дороги, закон велит сделать так, чтобы об этом знали все. У нас есть законы, направленные против женщин, которые пытаются найти возможность сделать со своим телом то, что они хотят. Законы, устанавливающие личную мораль, приводят к тому, что люди действуют на основании неприятия или одобрения, а не знания и рассудительности.

У каждого — своя точка зрения. Все мы видим и упускаем из виду разные вещи. Не бывает таких людей, которые бы всё всегда понимали правильно. Исходите из этой посылки.

Клиенты говорят, что хотят от чего-то избавиться. Один человек как-то хотел полностью избавиться от своей раздражительности. Я подумал: «А если кто-нибудь пройдется по его физиономии?» Тогда он пойдет на тренинг уверенности в себе. Ему придется пойти на тренинг уверенности в себе, чтобы вернуть себе способность раздражаться. После этого он побьет жену. И ему придется записаться на занятия по биоэнергетике*³⁴, чтобы высвободить накопившееся раздражение. А он думал: «Избавлюсь-ка я от раздражительности. Это решит все проблемы». С чего он взял? Учитесь использовать раздражительность. Познавайте положительные стороны явлений.

По существу, все это сводится к следующему: человек должен учиться принимать лучшие решения. Исходите из этого в любых своих действиях.