— А если я паду смертью храбрых? — поинтересовался Сосо.

— Не волнуйся. Похороним с почестями. С березкой на могилке.

— На кой ляд мне березка, вах! — возмутился боевой товарищ.

— Тогда будет дуб, — отмахнулся я и мы с шутками да прибаутками продолжили обсуждать план наших будущих действий. Вскоре я вынужден был признать, что атаковать своими силами дачную цитадель проблематично. Нужен серьезный отвлекающий маневр, товарищи.

— Чего нужно?

— Маневр, он сказал, — крякнул притомленный событиями Сохнин. Ребята, лучше пристрелите меня, чтобы я не мучился. Вместе с вами.

— Это всегда успеем, дорогой, — успокоил его Сосо. — Я правильно говорю, да?

— Золотые слова, — согласился я, задумавшись. — А нет ли у нас, князь, боевой группы хотя бы человека четыре?

— Зачем, Вано?

Мой замысел заключался в его гениальной простоте: когда я ночью проникаю в домик, дачная территория и охранительные посты на ней обрабатываются минами из подствольников. Трах-ба-бах! Естественно, возникает классическая паника, что дает мне возможность свободной работы в комнатах.

— Ищешь легких путей, — буркнул Сосо, — а голова болит у меня.

— Нельзя, чтобы промашка вышла, — отвечал я, — лучше подстрахуемся, князь.

— А не проще накрыть базу ракетным залпом из СС-20, - пошутил олимпиец, наконец уверовавший в то, что имеет дело с профессионалами.

— Это в следующий раз, — твердо пообещал я, и Сосо, цапнув телефончик, начал переговоры на своем гортанном наречии гор, недоступном широким массам.

Наступали сумерки и словно, отступая перед вкрадчивыми посыльными ночи, стадо буренок медленно оставляло поле. Пастушки щелкали бичами и матерились, как столичный истеблишмент, обожающий похабные анекдотцы на фу-фуршетах, презентациях и фестивалях. Например такой: пошла Красная Шапочка за грибами, нагулялась, милаша, да и вздремнула на краю поля. А тут корова мимо тянется, дай, думает, угощу деваху молочком парным. И тычет вымя в её личико. А та спросонок: ой, мальчики, не все сразу…

— Ха, «мальчики не все сразу», это про нашу жизнь, — хмыкнул господин Сохнин и тоже поведал байку: муж возвращается домой, застает молодую жену голой, как колено, на коленях мужика и говорит: тебе, милочка, сигарету в зубы, и будешь настоящая блядь.

Со стороны казалось, что на бережку разбили лагерь притомленные дорогой автопутешественники, отдыхают, вот-вот костерок растопят для ушицы. Хор-р-рошо!

Наш бесхитростный отдых был прерван сообщением Сосо, что он обо всем договорился — боевая группа готова действовать и ждет конкретного приказа.

— Вот тебе и фруктовый бизнес, — хекнул я, — апельсины с мандаринами, говоришь, и гранатами.

— А что такое, кацо?

— Помнишь, меня не взял в этот бизнес?

— Помню и что?

— Если бы взяли, не было этих проблем.

— Были бы другие, — успокоили меня, — ещё круче.

Я пожал плечами — черт знает что, не жизнь, а прогулка по минному полю. На этом наше веселое времяпрепровождение завершилось, мы втащили в «Шевроле» поврежденного олимпийца, рискнувшего выступить за нашу объединенную сборную, и продолжили путь в город-призрак, погружающийся в сумеречную и теплую топь бесславия и бессилия, посредственности и бессмыслицы, общей притомленности и укрепляющейся с каждым днем идиотии власти.

Однажды давно, когда я ещё служил в газетенке с оттенком цвета детской неожиданности, спецкор по культуре Фаня Зусман перепила боржоми на вечеринке в Доме кино имени Гусмана, и меня отправили освещать просветительскую программу, с которой должны были ознакомиться депутаты Верховного (тогда еще) Совета.