|
.. - это Марачек, опустевшая сцена славы, пышности и великолепия; но кроме всего этого на Марачеке есть нечто, всем своим видом свидетельствующее о подлинности, - Цитадель, которая будет существовать, пока существует сам Марачек, хотя пески придут и уйдут от нее много раз, прежде чем наступит час окончательного распада; она так стара, что никто не может сказать с уверенностью, была ли она вообще когда-либо построена, Цитадель - быть может, самый древний город во Вселенной, разрушавшийся и восстанавливавшийся - кто знает, сколько раз - на том же самом месте, снова и снова , - возможно, с - самого воображаемого начала великой иллюзии по имени Время; Цитадель, которая самим своим существованием свидетельствует, что некоторым вещам дано продолжаться почти бесконечно, и они, пусть даже впавшие в оскудение и упадок, существуют невзирая на все превратности - это о них написал Фрамин в "Той, что гордо застыла в Вечности": "...И сладость распада вовек не коснется порталов твоих, ибо ты Неизменность, застывшая каплей в смоле янтаря..." - Цитадель Марачека - Карнака, изначальный город, но обитатели оголишь насекомые и рептилии, пожирающие друг друга; и только один из обитателей этого мира занят сейчас совсем другим - жаба, сидящая под опрокинутым бокалом на древнем столе в самой высокой, северо-восточной башне Марачека, - она кажется спящей в этот миг, когда больное солнце поднимается из пыли и сумерек и свет звезд слабеет. Это Марачек. Фрамин и Мадрак входят сюда через ворота, открытые на Блисе, и опускают свою ношу на древний стол, высеченный из единого куска странной розовой субстанции, которой не может коснуться разрушением само Время. Здесь призраки чудовищ и Сета, вечно побеждающего их, ведут нескончаемую битву сквозь мрамор воспоминаний - сквозь стены и башни разрушаемой и восстанавливаемой Цитадели Марачека, древнейшего города во Вселенной. Франки вправляет руку и ступню Генерала; он поворачивает его голову так, что лицо снова обращено вперед, и укрепляет его шею, чтобы она могла держать голову. - Что с другим? спрашивает он. Мадрак, приподняв правое веко Оакима, всматривается в его зрачок и щупает пульс. - Шок, я полагаю. Кого-нибудь раньше выхватывали из битвы фуги? - Кажется, нет. Мы, несомненно, открыли новый синдром я назову его "усталость фуги" или "темпоральный шок". Можем вписывать свои имена в учебники. - Что нам теперь с ними делать? Ты способен вернуть их к жизни? - Вполне. Но тогда они начнут опять - и не успокоятся, пока не разрушат и этот мир. - Хотел бы я знать, что тут осталось разрушать. Будь мы с тобой умнее, могли бы продать кучу билетов на это представление, а потом снова напустить их друг на друга. - Презренный торговец индульгенциями! Только поп и мог такое придумать! - Не правда! Я позаимствовал это на Блисе, там вовсю торговали и жизнью, и смертью... - Да, конечно - там еще гвоздем программы стало напоминание, что жизнь иногда кончается. Тем не менее, мне кажется, мудрее всего было бы отправить этих двоих на разные миры, подальше отсюда, и предоставить самим себе. - Тогда зачем ты приволок их сюда, на Марачек? - Никого я не волок! Их засосало через дверь, как только я открыл ее. Я нацелился в это место, потому что достичь Сердца Миров легче всего, а времени у нас было в обрез. - Тогда посоветуй, что делать дальше. - Давай пока отдохнем здесь, а Оакима с Генералом я подержу в трансе. А еще мы можем открыть себе другую дверь и благополучно оставить их. |
