Я посмотрела на крогианскую девушку.

– Думаю, я не хотела бы быть одной из них. Хотя раньше я об этом никогда не задумывалась и ни с кем не говорила.

– Перед каждым из нас множество дорог; и часто мы делаем выбор, не спрашивая себя, правильно ли поступаем, – медленно проговорил Кемок. – И немногие могут ступить на тропу, не предназначенную для нас, как бы мы ни привыкли принимать чужую волю. – Он слегка повернул голову и улыбнулся Орсии, взял ее красивую, тонкую руку и прижал к своей щеке. – Поистине наши дороги были раньше кривыми, но теперь мы вышли на прямую и верную. Хотя и теперь на нашем пути лежат тени, но иного нас не нужно. – Он снова посмотрел на меня и заговорил чуть тверже. – Итак, ты знаешь о трех своих дарах. А как ты их совершенствуешь? Путем осторожного использования?

Я решительно покачала головой.

– Я не хочу узнавать будущее…

– Но ты можешь видеть только одно будущее, – прервала меня Орсия. – А их у каждого множество. Просыпаясь, человек что‑то делает, и день для него заканчивается одним. Но если, проснувшись, он сделал другой выбор, то и день кончится по‑другому. Что же ты выберешь, пророчица?

– Я сама об этом думала, – ответила я. – Только несколько раз я предвидела для других – и всегда против своей воли – и видела у них впереди зло. Говорят, в моих предсказаниях проклятие, они сами определяют злое будущее людей. А что касается меня самой… – Я покачала головой. – Тут все неясно. Я как бы вижу картину, разрезанную на куски. Некоторые части хорошо видны, но их последовательность остается для меня загадкой. Я могу предвидеть для других, но не стану этого делать. А мне самой мое предвидение ничего не говорит.

– Такова участь всех, кто предвидит: у них нет Силы изменить собственное будущее, – объяснил Кемок. – Но я не понимаю, почему ты всегда видишь для других лишь дурное и оно к ним приходит.

– Скажи, что я приношу им проклятие, милорд. Но я не делаю это сознательно, со зла. Наверно, сказывается мое происхождение от Тьмы.

Я поднесла руку к груди, к амулету Ганноры. Это моя единственная слабая надежда. Пророчица, которая приносит проклятие, – это не моя судьба. По этой тропе я не пойду.

– Мой отец тоже может видеть будущее, – продолжал Кемок, – но видения приходят к нему как предупреждение и только незадолго до опасности, которую предвещают. Он может также связываться с нами в случае необходимости и поддерживать нас своей силой. С матерью он может обмениваться мыслями даже на расстоянии. Но об этом узнал позже: это у него не прирожденный дар.

Орсия положила гребень на колени и ласково провела ладонью по его руке в шрамах.

– А ты вмешался в то, о чем не имел понятия, выбрал тропу, ведущую к страшной опасности, правда она же привела и к хорошему.

Он хмурился, глядя не на нее, а на море.

– Я был глуп, используя то, чего не понимал. И то, что узнал позже, заставило меня только полнее осознать свою глупость.