Телефон лежал у ее ног, и Надежда, повинуясь мимолетному порыву, подняла его. Кажется, никто этого не заметил – все были заняты Алисой и ее несвоевременным обмороком. Даже Торопыгин что-то наконец почувствовал, замолчал и с выражением детской обиды взирал на молодую вдову, которая помешала ему с честью закончить такую замечательную речь.

Короче, все смешалось, публика зашевелилась и, не стесняясь, зашумела.

– Мы прощаемся с Константином Михайловичем Леденцовым! – сказал хорошо поставленный голос из потолка, и тут же заиграла траурная музыка.

Все, включая Надежду, вздохнули с облегчением. Она бросила последний взгляд на гроб перед тем, как закрыли крышку. Собственно, ей удалось увидеть покойника в первый раз, до того плотная толпа не пускала, не давала подойти ближе.

Что ж, это, несомненно, Константин, только очень изменившийся. Если его первая жена сильно похудела с годами, то он, наоборот, здорово раздался вширь, щеки свисали по бокам, и даже в смерти выражение на лице было высокомерное и брезгливое.

Судя по всему, изменился он не только внешне. Надо же, а был нормальным человеком, работящий такой, не скандальный, толковый, приветливый… Говорят же, что большие деньги меняют человека… Да, похоже, что вряд ли Надежде захотелось бы с ним общаться. Ну и не надо теперь…

Гроб уехал вниз, створки подъемника закрылись, поставив точку в траурной церемонии, музыка смолкла, люди потянулись к выходу из зала. Надежда нашла глазами того мужчину, который уронил телефон. От Алисы заместителя оттеснила толпа, он пытался прорваться к ней, но люди не расступались.

У двери снова образовалась давка, и Надежда столкнулась с Лидой и Дашей. Лида была бледна, бескровные губы шевелились, как будто она что-то шептала. Даша выглядела усталой и недовольной, чему Надежда не удивилась. Она улыбнулась обоим и обратилась к Иконникову, чтобы вернуть ему телефон. Пускай он вдове его передаст, что ли, а ей чужого не надо.

– Простите, – начала Надежда, сжав в кармане злополучный телефон, – вы…

Иконников отмахнулся от нее нетерпеливо, он все высматривал впереди Алису и не заметил, как столкнулся с Лидой.

– А вы тут что под ногами путаетесь? – прошипел он.

– Я… – Лида растерялась, ошарашенная таким откровенным хамством, заморгала и попятилась.

Надежда устремилась к ней, чтобы морально поддержать, но тут на пути Иконникова возникла Даша. Она ничего не сказала, но ожгла Иконникова презрительным взглядом. Что, надо сказать, не произвело на него особенного впечатления, однако хамить он не стал. Молча отвернулся и ввинтился в толпу, стремясь к вдове, которая теперь не выглядела такой безутешной. Она сняла дурацкую шляпку, и Надежда смогла рассмотреть ее лицо.

Лицо как лицо, черты правильные, даже привлекательные, макияж наложен умело. В общем, ничего особенного – обыкновенная охотница за богатым мужем. Теперь будет богатой вдовой. Возможно, тут же оговорилась Надежда.

Глядя в спину Иконникову, она подумала, что ни за что не отдаст телефон такому хаму. Да и вообще – с какой стати? Телефон же не его! Телефон принадлежал покойному… Надежда оглянулась в поисках Даши, но увидела только, как та буквально тащит свою мать к выходу, что-то зло выговаривая ей на ходу.

«Не бежать же за ними», – вздохнула Надежда и спрятала телефон в сумочку.

Тем временем все как-то утряслось. Иконников протолкался наконец к Алисе и занял свой бессменный пост рядом с ней, вроде почетного караула. Тут же маячили бывшая секретарша Леденцова и еще одна крупная дама с большим бюстом, в которой Надежда тотчас угадала главного бухгалтера фирмы, больше просто некому быть. Эти двое суетились, перешептывались, отзывали кое-кого из пришедших – видимо, приглашали особо избранных на поминки.