Доминика повернулась на бок, и лихорадочно стиснула скомканное одеяло, как будто оно могло дать ей ответы на все вопросы.

«Как же быть? Ясно одно, Себастьян не должен ничего узнать! По крайней мере, не сейчас! Нужно вести себя, как ни в чем не бывало. Это была минутная слабость, и она больше не повторится! Я поговорю с Зигурдом, и объясню ему, что между нами ничего быть не может. Попрошу его уйти, и все будет как раньше».

Немного успокоив таким образом голос совести, Доминика незаметно для себя уснула.

* * *

Ее разбудил громкий стук в дверь. Доминика резко встрепенулась, в первые секунды не осознавая происходящее. По красноватому отблеску солнечных лучей она догадалась, что уже наступил вечер.

Стук повторился, и она услышала голос Себастьяна:

— Любимая, ты здесь?

Сердце бешено заколотилось. Доминика вскочила с постели и заметалась по комнате. На ней была все та же рубаха с оторванными пуговицами, она даже не успела, точнее, была не в состоянии переодеться.

— Одну минуту, я не одета, — крикнула она и быстро надела запасную сорочку, а старую затолкала в сундук под груду одежды.

Она посмотрела на себя в зеркало. Растрепанная прическа, заплаканные глаза, припухшие губы. Доминика торопливо пригладила щеткой волосы, прикрыла воротником засос на шее, и, наконец, открыла жениху дверь.

Себастьян заключил ее в объятия и нежно поцеловал. По спине пробежал холодок — ей вдруг показалось, что он может почуять исходящий от нее запах другого мужчины. Она ведь даже не помылась после того как… Ей было совсем не до того, чтобы спускаться на кухню за горячей водой и возиться потом с тазами и ковшиками.

К счастью, Себастьян ничего не заметил.

— Чертов Альберди, — выругался он.

— Что случилось?

— Пойдем, присядем за столик, и я все расскажу. А где Зигурд?

Сердце Доминики ухнуло куда-то в пятки.

— Не знаю, — ответила она.

Себастьян с беспокойством взглянул на возлюбленную.

— Ты немного бледна. Все хорошо? — спросил он.

— Да, все в порядке.

— Чем занималась?

— Да так, проспала почти весь день, — с напускной небрежностью в голосе ответила она, ненавидя себя за эту ложь. — Так устала в последнее время.

— Ты голодна? Пойду, закажу что-нибудь на ужин, — предложил Себастьян.

Доминика почувствовала, что до смерти хочет есть. Последней ее трапезой был скудный завтрак много часов назад.

— Только сперва переоденься, — посоветовала она.

Не стоило давать кабатчику и посетителям таверны лишний повод для пересудов, представ перед ними в дорогом камзоле.

— Само собой.

Себастьян ушел, а Доминика прислонилась горячим лбом к прохладному окну. Она сделала несколько глубоких вдохов.

«Веди себя, как прежде! — твердила она себе. — Ничего не случилось!»

Таким образом ей удалось взять себя в руки, и когда через полчаса Себастьян поднялся по скрипучей лестнице с полным подносом еды, она чувствовала себя почти нормально.

Молодые люди уселись за столик и принялись ужинать. Доминика думала, что после всех переживаний ей кусок в горло не полезет, но нет, голод заглушил муки совести, и она с аппетитом принялась уплетать слоеный мясной пирог.

— Что сказал Альберди? — наконец спросила она, проглотив очередной кусок пирога.

Себастьян подлил себе в кружку еще немного эля из пузатого кувшина и с досадой ответил:

— Я с ним так и не встретился.