— Орочья, — хмуро отрекомендовала материал свитков Митсуруги, сосредоточенная на явно сложном волшебстве.

Бог ошарашенно на нее взглянул и выдал фразу, что больше предлагать перепихнуться не будет. Видел он садисток в гробу. Японка обиженно на него посмотрела, надув губы, и запустила заклинание.

Сквозь транс я ощущал, как сферу трясёт — сначала на неровностях чёрного «таграй хокку», по которым энергетический мяч с начинкой из оранжевого бульона и живых тел скачет, как заведенный, затем мелкой, но судорожной вибрацией в энергетическом потоке. Сферу трясло и дергало так, как будто она старый советский автобус, идущий в гору на последнем издыхании. Сочно и смачно матерился Кладий, активно работала ногами продолжающая колдовать Митсуруги — ей постоянно приходилось пинать нас ногами, чтобы выплыть наверх, к очередному глотку воздуха.

В один прекрасный момент сфера зависла внутри потока на долгий десяток секунд. Сквозь полуприкрытые веки я внезапно увидел прямо возле своего лица японку — глаза девушки были широко распахнуты, в них плескался ужас и изумление. Даже находясь в измененном состоянии сознания, я почувствовал, что идеально здоровое сердце моего бессмертного тела пропустило удар. Ай отчаянно била руками и ногами, баламутила слизь и хваталась за горло — она вдохнула оранжевое существо вместо воздуха.

«Приехали»

Пальцы Кладия сжали плечи волшебницы, вытаскивая ее к воздуху. Глаза бога вспыхнули интенсивным металлическим блеском — он сделал что-то, моментально вернувшее Митсуруги в норму. Через секунду сфера вздрогнула и вновь начала двигаться вверх. Свитки, сделанные из моей кожи, начали сгорать в ослепительном синем пламени. Я почувствовал, как сила ускорения вдавливает мое тело в самое дно сферы.

Стоило признать, что при всех своих минусах, Ай всегда была гением в магии. Взять за основу экспериментальный ритуал, на ходу изменить его, рассчитать силу, необходимую для возврата, мог бы даже хороший маг. Очень хороший провел бы расчеты за считанные месяцы в своей лаборатории. «Золотой» архимаг Пана, Митсуруги Ай, не только все рассчитала буквально «на коленке», она еще и улучшила «Сферу».

Заклинание вытащило нас не только из потока, оно повторило тот же маршрут, что и во Внутреннем Мире, прокатившись упругим шаром до безопасной зоны, где и лопнуло, разбрызгав по округе оранжевую светящуюся слизь и наши тела.

Я и Митсуруги начали подниматься почти одновременно. Скрестивший руки на груди Кладий стоял уже в стороне, наблюдая с интересом естествопытателя, как мы ползаем по слизи, стремясь собрать мозги в кучу. Мне приходилось варварски быстро выбивать себя из сомнамбулического состояния, безжалостными пинками воли выводя организм назад на рабочую мощность. У волшебницы дела обстояли похожим образом, хотя проблемы были исключительно своими — она неслабо потратилась по мане и вышла из состояния глубокой концентрации. Сейчас ее организм определенно нуждался в покое не меньше моего, но… у его хозяйки были совершенно иные планы.

Кашляя и хрипя, мы скользили по слизи, пытаясь найти точку опоры.

— Пресмыкающиеся бессмертные, — мечтательно произнес Кладий, — Давно хотел на это посмотреть. Но кто будет пресмыкаться перед богом дипломатии, а?

Пальцы волшебницы блеснули короткой вспышкой. Её эффект я тут же заметил — Акахиро Рю дернулся и захрипел, хватаясь руками за воздух. Плохо. Очень плохо. В себя нихонец придёт куда быстрее, чем сама волшебница.

Где Умный Ёж?

А. Вот он. Стоит в стороне, с любопытством за нами наблюдая. Над плечом невысокого толстенького человечка, внутри которого сидит безумная немертвая тварь, веет гримуар.