— Вы серьезно так считаете?

— А вы как думаете? Молодой человек, известный спортсмен, да еще из богатой семьи, вдруг бросает блистательную карьеру и превращается в посредственного проповедника. Но и этого мало. Он обзывает Бога последними словами, а потом и сам сигает в пропасть. И все потому, что ему, видите ли, не удалось победить в очередной раз. Кстати, как он вообще очутился один на этом лайнере? Что-то странно все это….

— По-моему, вы все неправильно поняли, Мюллер, — заметил Шелби. — Я ведь и сам бывший футболист и разбираюсь в некоторых тонкостях спорта. Между прочим, я сам был яростным поклонником Скотта. И во время этого круиза мы успели подружиться. Он совершенно искренне служил священником. Он чувствовал к этому истинное призвание.

— В наше-то время? — недоверчиво переспросил Мюллер. — Да перестаньте вы, Дик! Кстати, вы знали о том, что у него в Нью-Йорке были какие-то неприятности?

Вопрос застал Ричарда врасплох, и он даже порадовался тому, что сейчас темно.

— Что еще за неприятности?

— Не знаю, — отозвался Мюллер. — Я ведь не житель Нью-Йорка. Но только по судну ходили сплетни о том, что его будто бы выгнали с работы или вынудили самого уйти. Что-то вроде того.

— О чем это вы там шепчетесь? — раздался вдруг негромкий голосок Нонни. — Если не ошибаюсь, всем дали возможность хоть чуточку вздремнуть.

— Мы решаем вопросы жизни и смерти, а также вспоминаем преподобного Скотта. Я сейчас тебе все тихонечко перескажу. — Мюллер передвинулся поближе к Нонни, так, чтобы их больше никто не слышал. — А ты знаешь, о чем бы я сейчас попросил его, если бы он не погиб?

— Нет, о чем же?

— Чтобы он нас поженил.

Он слышал, как она задохнулась от неожиданности:

— Поженить? Тебя и меня?

— Если у тебя нет, конечно, на этот счет серьезных возражений.

— Хьюби! — Она тоже шептала, но он слышал, как разволновалась девушка: — Не надо так шутить со мной, а то у меня сердце разорвется.

— Но я не хочу причинять тебе боль, Нонни.

— Ты хотя бы сам понял, что сказал? Ты понимаешь, что такое пожениться? Это значит всегда быть вместе. Завести семью, осесть. А ты не такой. Тебе нужны постоянные приключения. — Она немного помолчала и добавила. — Ну и, конечно, настоящая семейная жизнь не для меня тоже. Кто я такая, чтобы об этом даже мечтать? Ведь у меня ничего нет, да никогда и не было… Ты бы стал меня стыдиться.

«А ведь ты, наверное, права, милая», — с грустью подумал про себя Мюллер, но вслух сказал совсем другое:

— Я открою тебе одну тайну, Нонни. Я сам тоже ничего особенного собой не представляю. Только при этом тебе приходится работать в поте лица, зарабатывая деньги на кусок хлеба. А я просто образованный повеса.

— Зато ты умеешь складно говорить, — вздохнула Нонни. — Но все равно, Скотта рядом с нами нет, в любом случае, хотим мы пожениться или нет. Кроме того, мне думается, что все мы очень скоро утонем. Я же слышала, о чем ты говорил с мистером Шелби. И не надо мне лгать, я ведь тоже хочу знать, что с нами будет, и имею на это право.

— Еще неизвестно, Нонни, погибнем мы или нет. Может быть, нам все же удастся спастись, несмотря на все мрачные предчувствия Скотта. Кстати, на свете очень много таких вот Скоттов в любой вере, какую ни возьми. В любой: в католической, протестантской, иудейской, мусульманской, индуистской, буддистской и так далее. А я готов пойти к дикому шаману и в его присутствии произнести тебе клятву верности. И я буду соблюдать ее до самого последнего своего вдоха.