– Она же не работает, – растерялся офицер.

Видимо, атлант починил своей магией.

– Ну… говорю ведь. Я могу до пулемёта добраться.

– Не вздумай… – начал я, но остальные меня тут же заткнули.

– Смотри, – начал объяснять Винокур, выставив повыше маленькое зеркало. – Их позиции – брёвна на площадке, там три или четыре человека. У тебя в ленте что заряжено?

– Ну, красные и чёрно красные.

– Отлично, значит, очередь по брёвнам. Вторая – бидоны, что свалены левее. А потом, всё что осталось, клади в пригорок, там остальные сидят. Времени у тебя будет около полуминуты, мы за это время успеем добежать.

Как он собирался бежать с такой ногой – оставалось неясным.

– Может, пусть подъедет, чтобы нас забрать? – предложил Коростин.

– Во первых, она водить не умеет, во вторых, вплотную тут не подъехать, блоки мешают, а пробежать два метра или пять – разница невелика.

Я бы с ним поспорил, но счёл за лучшее промолчать. Группа сосредоточилась у выхода, Винокура подхватили я и Коростин, после чего стали ждать. Марина отработала на отлично. Через секунду после появления в башне очередь прошлась по брёвнам. От автоматов они защищали хорошо, а вот большой калибр разносил укрытие в щепки, а следом эти щепки загорались. Следом стали разлетаться осколками бидоны, что составляли ещё одно укрытие, а чуть позже очередь прошлась по пригорку, откуда тоже вели огонь по нам.

Результат был даже больше того, что мы предполагали, сухие брёвна загорелись, а ветер быстро разнёс дым по всей площади, где шёл бой, что дало нам отличную маскировку. Марш бросок до машины прошёл успешно, по открытому месту прилетело несколько пуль, но мы уже были в безопасности.

А дальше пошло добивание, место Марины занял учёный, который снова прижал врагов к земле, после этого мы пошли в атаку, поливая огнём всё вокруг. Дальнейший бой занял около трёх минут, после чего мы, переехав несколько трупов, вырвались на дорогу и рванули дальше. Часть врагов спаслась, даже пытались организовать погоню, но выстрел из гранатомёта быстро охладил их пыл, а мы тем временем наматывали на колёса расстояние.

– Кто это был? – спросил я, высунувшись из за руля.

– Если правильно понял, – сказал Винокур, который в этот момент получал лечение от учёного. – Дезертиры, причём те, что родом из Среднеазиатских республик. Откололись от армии и стали басмачами. Но что то пошло не так.

– Слушай, Виктор Аркадьевич, – я обратился к учёному. – А нельзя было связаться с центром и попросить, чтобы сюда ракету прислали.

– Чемоданчик был в машине, – заметил Башкин, который старательно втирал в рану какую то белую пасту, которая при соприкосновении с кровью шипела и пенилась. – А даже если бы и вызвал, прилетит она не сразу, точность попадания будет так себе, да и радиус действия, вполне возможно, зацепит и нас.

– Сколько до цели? – спросил я у Башкина.

– Километров полста, не больше, – учёный закончил с обработкой раны и стал повторно бинтовать ногу офицера.

– Они не успокоились, – сказал Коростин. – Вон, погоню организовали.

Местные басмачи в самом деле решили поиграть в «Безумного Макса». За нами, пользуясь некоторым преимуществом в скорости, двигалась небольшая колонна. Машины разномастные, тут и ЗиЛ с кое как закреплёнными листами жести, которые вряд ли от чего то защитят, и Жигули лохматой модели, чуть дальше вовсе ехал автобус, а замыкали движение два мотоцикла с коляской. В колясках сидели автоматчики.

Никита, хоть и научился говорить, старался использовать меньше слов. Он вынул из ящика химическую гранату и продемонстрировал её нам.

– Да, это лучше всего, – согласился Винокур, а Никита стал тут же прикручивать пороховой заряд.