– Да, на станцию, там были ехидны, одна точно, на путях спала, мы через неё перешагнули, она не проснулась. Потом ещё одну видели. Дальше зашли в здание, Немой влез через дырку в нужную комнату и натаскал вот это всё.

– Больше там ничего не осталось?

– Он не рассказал, – я пожал плечами.

– Ясно, а дальше?

Разговор прервал Петрович:

– Патроны отличные, по срокам должны работать. Теперь есть возможности. И тебе к карабину отсыплю немного.

– Поздно, – вздохнул я. – Потом мы, вместо того, чтобы идти домой, отправились искать какой то «выход». Седой сказал, что он там точно есть. Когда пришли, увидели, что там стоят пеньки от ворот, мол, ворота сами развалились, а они остались.

– Так и есть, обычное дело, – согласился Рогов, искоса поглядывая на Петровича, который быстро разбирал пистолет. – Если порталом долго не пользуются, он засыпает, а потом разрушается.

– Ну вот, а между пеньками этими стояло что то, вроде облака пыли. Седой туда голову сунул, осмотрел что то и в обморок упал.

– Тоже знакомо, – проворчал Петрович, работал он со скоростью сборочного робота, вычищенный ТТ уже был отложен в сторону, а он занялся револьвером. – Мрак этот всегда силы вытягивает, и чем больше с той стороны, тем быстрее.

– Сколько времени прошло с того момента, когда Седой сунул голову в облако, и до того, как он упал? – Рогов внимательно слушал, пытаясь что то подсчитать.

– Секунды две, может, три.

– Итого имеем, слышишь, Петрович, какой то замкнутый объём размером с большую квартиру, – выдвинул Рогов свою гипотезу.

– Не факт, – старик собрал револьвер и начал потрошить картонную пачку с патронами. – Объём может быть гораздо больше, только перекрыт в нескольких местах. Там поле футбольное может помещаться, если его заборами разгородить.

– Да, вопрос пока слабо изучен. Но открытие важное, заглянем туда ещё и не раз. Теперь дальше рассказывай.

– Дальше мы Седого в чувство привели и побрели на выход. Через забор перелезли, а там ревун. Он, само собой, заревел, мы его убили, ехидна услышала, ну и…

– А как получилось убить?

– Да мы врассыпную от неё, Седой снова вырубился, а я стрелять начал, разрывными пулями. Часть попал, часть мимо прошла, весь панцирь на груди разнесло, а она всё плевалась. Немой ей морду прострелил, плеваться стало сложнее, но до карабина доплюнула. Пропало оружие.

– Да и хер с ним, – махнул рукой Петрович. – Ехидна важнее.

– Да, ехидна важнее, – согласился Рогов. – Кристалл, что из неё добыли, я уже посмотрел, фиолетовый с золотыми прожилками. Знаешь, что это?

– Слушаю?

– Это самое лучшее, что можно добыть. Тварь была матёрая, неудивительно, что вы её убить не могли. Отсюда следует, что за этот кристалл научники отвалят немало. Попутно можно будет кое что обговорить для себя. Да ещё патронов притащили, да оружие. Вы молодцы! – он улыбнулся. – И это мы ещё с выходом не разбирались. В будущем планируем почаще прокладывать подземные коммуникации, чтобы перемещаться в недоступные районы, и то сказать, такое богатство рядом лежало, а мы мимо ходили.

– Мне ревун покоя не даёт, – сказал Петрович, положив на стол наган. – Владей, Дмитрий Сергеевич. Премия твоя.

Рядом легли две пачки патронов на четырнадцать штук каждая. Я взял оружие и начал изучать устройство. Никогда с таким дела не имел, но не дурнее других, разберусь.

– А что не так с ревуном?

– Некоторые считают, и я склонен им верить, что ревуны так просто не существуют, что они – домашние животные писаных, стало быть, вы не просто так его там встретили.