– И? Что?

– То, что если я твой мужчина, то предлагаю начать… – я попытался вспомнить формулировку, – фактические брачные отношения. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

– Понимаю, просто…

– Что?

Она некоторое время мялась, но потом, делая над собой усилие, произнесла:

– Ты не спрашивал, как я в колонии оказалась.

– Не счёл нужным, думаю, это никак не изменит моего к тебе отношения. Ну, расскажи, если это важно.

– Я там всего месяц пробыла, меня из суда отвезли, до того на свободе была, под подпиской.

– Ну, а статья?

– Убийство. Отчима убила, ножом… в шею.

– Умница, ну, то есть, плохо конечно, а как умудрилась? И что сподвигло?

– Он меня… – на глаза навернулись слёзы.

– Изнасиловал?

Она кивнула.

– Начинаю понимать, теперь ты в каждом мужчине видишь его, тебе трудно расслабиться, сразу начинается паника, стало быть, никакая половая связь для тебя невозможна. Так?

– Нет, – она удивлённо подняла глаза. – Не так. В тебе я вижу тебя, ты мне нравишься, я тебя люблю, просто я думала, что ты меня… после такого…

Дальнейшие слова потонули в рыданиях. Случай тяжёлый, тут несколько сеансов психотерапии потребны. Ну, да ладно, справлюсь. Терпение и труд…

– Давай уже, завязывай реветь. Это… короче, непринципиально. Я уже был женат, и у жены своей был не первый. И ничего, жили как то, расстались по другим причинам.

– Значит, ты со мной?..

– Что за привычка обрывать фразы на полуслове? Чтобы я додумывал? Да, я с тобой всё, как положено. Не прямо сейчас, оклемаюсь немного и, считай, что ты моя жена. Расписываться тут негде, будем так жить.

Она на меня посмотрела странным взглядом, но слёзы моментально испарились. Открыла рот, чтобы ещё что то сказать, но тут кто то постучал в открытую дверь.

– Извините, что беспокоим, – сказал Башкин, просунув голову в палату, – но нам сказали, что вы очнулись, есть разговор.

– Зайдёшь попозже, – я взял девушку за руку.

– Угу, – она кивнула и немедленно убежала, будет читать пейджер и много думать.

А в палату, предусмотрительно прихватив стулья, вошла целая делегация. Первым прошёл учёный, следом – Рогов, после него неизвестный в военной форме, погоны рассмотреть мешал наброшенный сверху халат, но по возрасту – не меньше майора, скорее всего, больше. Последним был высокий худой мужчина лет пятидесяти с небольшим, одетый в не первой свежести пиджак. На носу висели очки, но смотрел он поверх них.

Расставив стулья вокруг моей кровати, они чинно расселись. Разговор начал Ба шкин:

– Итак, Дмитрий Сергеевич, давайте знакомиться. Меня вы уже знаете, Бориса Аристарховича тоже, а вот это, – он указал на военного, – полковник Верещагин, он с сегодняшнего дня будет комендантом города. Потом объясню, что это значит.

Третьего человека он не представил.

– Так вот, первым делом выражаю вам благодарность за спасение раненых. Двадцать три человека обязаны вам жизнью. Сказать по правде, я не рассчитывал на такой результат. Обычно исцелить можно не больше семи восьми человек. Вы просто феномен, надо запомнить на будущее. Мне сказали, что незадолго до событий вы пили живую воду, но даже она не объясняет такого успеха.

– Я рад, что так получилось, – я посмотрел на графин с питательным раствором, учёный всё понял и немедленно наполнил стакан.