– Откуда ты знаешь? – чуть не закричала Фэйф. – Ее могла сбить машина на улице. От случайностей никто не застрахован.

– Но она умерла не под колесами автомобиля, – зло возразил Джек. – Она погибла при взрыве бомбы, потому что этот ублюдок не слушал ее. Она смертельно боялась и умоляла его уйти в отставку. Но разве будет слушать чьих-нибудь доводов горячий техасский рейнджер? Конечно, нет. Он не опустится до этого. За его упрямство Эми заплатила жизнью. Он убил ее, потому что не захотел ничем жертвовать ради семьи. Если ты свяжешься с ним, он и тебя убьет.

– Убьет меня? Убьет?! – Охваченная яростью, Фэйф наступала на Джека, уперев руки в бока. – Да как ты смеешь? – прошипела она. – Как ты смеешь так говорить о человеке, который рисковал жизнью, чтобы спасти меня?

Она схватила со стола последний номер «Реджистер» с фотографией Далтона и сунула его в лицо Джеку.

– Разве этот человек похож на эгоиста, не желающего ничем жертвовать ради другого? Похож? Отвечай!

Глаза Джека расширились, едва он разглядел на снимке Далтона, выносящего Фэйф из огня.

– Иисус Мария…

– Если ты еще хоть раз…

– Фэйф, не надо, – остановил ее Далтон. – Может, Кроуфорд и подложил бомбу в мой дом, но Джек прав. Я был упрям и не слушал ее. Я должен был…

– Прекрати, – оборвала его Фэйф. – Разве ты пошел к Кроуфорду и предложил ему подложить бомбу в твой дом? – Она повторяла слова, ранее сказанные ей Далтоном о Дженни. – Ты, может быть, подсказал ему время, когда Эми будет дома одна?

– Спасибо за твою снисходительность, Фэйф, но это бесполезно. Не сравнивай это с Дженни.

– Не знаю, о чем, черт возьми, вы говорите, – вставил Джек. – Но если ты пытаешься убедить кого-то, что Эми умерла не по вине Далтона, то лучше оставь эту затею, потому что он виноват. Он и никто другой.

– Заткнись, – Фэйф захотелось ударить его. – Я не знала Эми, но думаю, она любила вас обоих. Разве ты можешь допустить на минуту, что она хотела бы, чтобы ее муж терзался чувством вины, а ее брат обвинял ее мужа? Думаю, она бы хотела, чтобы человек, виновный в ее смерти – Ричард Кроуфорд, – ответил за все свои преступления.

Глаза Джека сузились.

– Ты тратишь много сил, защищая его. Уж не влюбилась ли ты?

Его вопрос иссушил гнев Фэйф. Она почувствовала смертельную усталость и опустошенность.

– Да. – Она посмотрела на Далтона, но не смогла понять, что выражало его лицо – боль, удивление, страх? – Да, я влюбилась в него.

Сердце Далтона внезапно остановилось, превратившись в тяжелый обломок гранитной скалы. Потом забилось со скоростью заведенного на полные обороты мотора «Харлея». Правда была в ее глазах, на ее губах, в ее голосе. Он ничего не хотел так сильно, как прижать ее к себе и никогда не отпускать. Но она заслуживала лучшего, чем провести жизнь с человеком, в чьем сердце живут призраки прошлого, чья душа отравлена виной и несбывшимися надеждами. Она достойна того, чтобы мужчина принадлежал ей полностью.

Далтон страстно хотел быть этим мужчиной, но боялся доставить боль этой удивительной женщине, с которой свела его судьба. Уйдя из полиции и начав самостоятельно выслеживать Кроуфорда, он потерял часть своей души. Оставив попытки наказать его и предоставив это другим, Далтон потерял уважение к себе.

Пока Кроуфорд разгуливает на свободе, пока Далтон уклоняется от выполнения долга, который возложен только на него, он не сможет уважать себя.

Но он может вернуться в полицию и довести начатое до конца.