– Спасибо, сестренка. Выручила, – говорит он, бегло пересчитывая купюры.

Молча киваю и уже собираюсь уйти, но Леша ловит меня в полуобороте и обнимает за плечи, стискивая до боли кожу:

– Эй! Куда это ты собралась?

– Мне нельзя здесь находиться, – тихо отвечаю я, понимая, что его дружки внимательно нас слушают.

– Если со мной, то можно. Я ведь должен вывести сестренку в общество, а то сидишь дома, как затворница. Давай я тебя с пацанами познакомлю!

Пытаюсь аккуратно вывернуться из его объятий, но брат только усиливает хватку.

– Не надо… – прошу я.

– Хочешь обидеть моих друзей? – злобно говорит Леша, наклоняясь к моему уху.

– Нет.

– Вот и договорились.

Следующие несколько минут провожу в компании едкого сигаретного дыма, неприлично громкого смеха и оценивающих мутных взглядов Лешиных друзей, от глупых шуток которых меня уже начинает натурально мутить. На вид им, как и Леше, лет девятнадцать, но вот по манере общения будто четырнадцать. Грубые словечки, рассказы о сомнительных достижениях, наплевательское отношения к моральным устоям.

– Сестренка у тебя ничего, Лех, только невеселая какая то. Может, ей нужно выпить, чтобы расслабилась?

Парень, представленный мне как Бур, делает затяжной глоток из банки и протягивает ее мне, вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Тебе повезло, Аленка, я не жадный, – говорит он, опуская взгляд на уровень моей груди.

– Нет. Спасибо, – отвечаю я, чувствуя, как дрожат онемевшие губы.

– Чего чего? – переспрашивает Бур, поморщившись.

С вежливостью и приличиями эти парни точно не знакомы. Лучшая защита, в моем случае, – не привлекать лишнего внимания и делать, что говорят, пока не представится возможности сбежать. Беру в руки холодную жестянку и говорю немного громче:

– Спасибо. То, что нужно.

– Вот это я понимаю, – радостно произносит Леша, хлопая меня по спине. – Отрывайся, Ален. Разрешаю.

Выдавливаю слабую улыбку и делаю крошечный глоток кислого напитка, пересиливая желание тут же его выплюнуть и броситься на поиски зубной пасты. Возвращаю банку Буру под одобрительным взглядом Леши и тихо спрашиваю, пользуясь минутой его хорошего настроения:

– Я думала, тебе срочно нужно вернуть долг.

– Есть идея получше, – ухмыляется Леша, игриво дернув широкими светлыми бровями. – Не знал, что у бати припрятана такая хорошая сумма. Я смогу отыграться, мы даже в плюсе останемся. Тебе перепадет, если будешь хорошо себя вести.

До этого момента мне казалось, что хуже быть не может, но, похоже, ад только начинается. Неподалеку звучит заливистый женский хохот, и я машинально опускаю голову, чтобы остаться незамеченной. Леша и его друзья вмиг замолкают, напряжение сгущает прохладный ночной воздух, и перед моими глазами на темной примятой траве появляются женские белые кроссовки и три пары мужских.

– Гони бабки, малой, – произносит грубый голос, но по насмешливым искоркам в интонации можно догадаться, что парень больше забавляется, чем пытается напугать.

– Я хочу отыграться, – смело заявляет Леша.

Прибывшая компания взрывается смехом, они явно не воспринимают брата всерьез. Боже, прошу, пусть Леша просто отдаст деньги, и мы уйдем. Пожалуйста! Если меня хоть кто нибудь слышит там, наверху!

– Мнац, я серьезно. Дай мне шанс, – настаивает Леша.

– Серьезно? – переспрашивает парень, названный Мнацем.

– Да. Сыграем еще один раз.

– Серьезность и ты – две несовместимые вещи, малой.