– Давай еще раз! – вопит Лешка. – Еще раз!

Мнац опускает свою девушку на пол и выходит вперед, угрожающе глядя на Лешу:

– Так, малой… Ты решил меня выбесить сегодня? Игра была ва банк, все честно. Гони бабки и проваливай.

– Но это ведь она проиграла! Требуй с нее! А хочешь, ее и забирай!

Уменьшаюсь до размера пылинки, ощущая, как свет удачи гаснет для меня навсегда.

– Что ты несешь? – ядовито спрашивает Мнац.

– Ну а что? Я ведь тебя знаю, есть одна девчонка, а станет две. Она сделает все, что скажешь. Правда ведь? – Леша сжимает мою шею, силой заставляя кивнуть. – Ну как? Договорились?

Мнац наклоняется к лицу брата и высекает сквозь сжатые зубы:

– Ты че думаешь, мне тут девок не хватает?

– А теперь на одну больше, разве плохой исход?

В носу щиплет от слез, страх, точно злокачественная опухоль, поражает каждую клетку организма, лишая возможности пошевелить даже пальцем. Мнац переводит взгляд на меня, и его лицо приобретает холодную бледность. Голубые пронзительные глаза леденеют, темные густые волосы, кажется, покрываются тусклым налетом изморози. Такие парни по определению должны быть мерзавцами, природа создает их, чтобы разбивать сердца и творить страшные вещи. Если он сейчас согласится, то я могу попрощаться с последней надеждой на светлое будущее.

Первая слеза срывается с моих ресниц, взлетает кулак. Все происходит так стремительно, что я не сразу могу сориентироваться. Леша падает на пол, а Мнац набрасывается на него со звериной яростью, принимаясь наносить удар за ударом. Люди в помещении замолкают, беспомощно оглядываюсь по сторонам, но никто не собирается вмешиваться. Друзья Леши стоят у противоположной стены с банками в руках, на их лицах презрительные ухмылки. Хрипы и звуки борьбы гремят в ушах, и я вскакиваю со стула, инстинктивно бросаясь в потасовку:

– Нет! Пожалуйста, не надо! Остановись!

Падаю на колени рядом с братом, пытаясь поймать смертоносные руки Мнаца, которые работают точно молоты. Капюшон слетает с головы, получаю пару касательных ударов по плечу, но продолжаю умолять:

– Прошу тебя! Не надо!

Мне удается обхватить правую руку слетевшего с катушек парня и крепко прижать ее к себе. С ужасом гляжу на Лешу: из его носа течет кровь, шея расслаблена, голова обессилено склонена вбок.

– Он дышит? – хрипло спрашиваю я.

– Твое счастье, если нет, – отрезает Мнац, вырывая руку.

В его словах столько яда, что я чувствую горечь во рту. Взгляд острый, каждая мышца на лице напряжена и искажена ненавистью.

– Он мой брат.

– Брат? – с отвращением хмыкает Мнац. – Он тебя чуть не продал только что, а ты бросилась его защищать?!

– Не имеет значения. – В моем голосе неожиданно рождается твердость, как яркая вспышка, которая мгновенно исчезает без следа.

Подбородок дрожит, зубы стучат. Мнац поворачивается и несколько секунд смотрит мне в глаза, словно размышляет о чем то важном, а после, наконец, спрашивает:

– В больницу или домой?

– Что? – Я удивленно хлопаю мокрыми ресницами.

– Куда его везти? Лучше в больницу, кажется, я сломал ему нос.

Эта ночь наверняка станет самой страшной в моей жизни, потому что я прошла лишь половину ада, вторая ждет впереди. Не важно, куда мы поедем, родители Леши все равно узнают, и я даже не представляю, что они сделают со мной после этого. Перевожу взгляд на Лешку, когда то этот мальчик улыбался мне и таскал конфеты в комнату втайне от взрослых.