Изменить размер шрифта - +
Это были следопыты, не убийцы. Они, конечно же, убьют его, если это будет необходимо, но если бы их целью было убийство, то в качестве приветствия были бы пули, а не слова.

Но не было нужды пробовать говорить с ними или пытаться убедить в чем-то. Никто из этих мужчин не может быть сломлен словами, и правда была в том, что атакующих было пятеро к одному.

Правило 101: когда противник имеет численное преимущество — нападай.

Вайт сделал один быстрый шаг вперед и подпрыгнул, выбросив ноги в стороны и одновременно ударив двоих мужчин, стоящих по бокам от него. Парень слева крякнул, когда ботинок Вайта врезался ему в грудь. Он инстинктивно нажал на курок, и пуля полетела через город, сопровождаемая щелчком пистолета. Ноги парня в лыжной маске взлетели вверх, а голова с ужасающим треском ударилась о заснеженную землю. Парень справа даже не успел опомниться, когда ботинок Вайта ударил его в лицо, сломав нос. Бесчувственный он рухнул на снег, пистолет выскользнул из его пальцев и исчез в снегу.

Вайт проворно приземлился, затем повернулся на ноге так быстро, что даже такие тренированные типы как эти могли только опасливо отступить назад. В конце этого движения, когда его нога коснулась земли, Вайт побежал по переулку, оставляя двоих лежать на земле. Оставшаяся троица последовала за ним.

Ни криков, ни выстрелов от преследователей — только их дыхание, отчетливо различимое у него за спиной. Вайт бежал так быстро, как только мог, но все же не надеялся оторваться — они не были обычными людими, а Семьянами, как и он. Но все же, при определенном везении, он может найти лучшее место, чтобы принять бой.

Его удивлял и воодушевлял тот факт, что они не стреляют. У них в руках были пистолеты, и это значило, что у них не было приказа на устранение.

Он бежал широкими легкими шагами, все века селекции окупались, он лишь слегка вспотел. Наконец он бросил взгляд через плечо, когда поворачив за угол налево. Он мог сказать, что троица все еще гонится за ним, держась на расстоянии пятнадцати-двадцати ярдов.

Он повернул направо, затем затаился в дверном проеме и стал ждать. Он не стал вооружаться оставив оба пистолета на своих местах. Хотя его мысли мчались с огромной скоростью, одна все же доминировала: он не хотел стрелять в них! Хотя его отношения с Конклавом — с руководством Семьян — были в своей самой нижней точке, убийство братьев отправит его за черту, из-за которой возврата уже не будет, если только не в мешке для тела.

Первый Семьянин появился из-за угла, и Вайт высочил, чтобы нанести молниеносный удар мужчине в голову и сбить его с ног. Второй прибыл, когда Вайт перекувыркнулся и встал на ноги. Семьянин атаковал, — как и у Вайта, у мужчины в руках не было оружия, — но Вайт был готов. Он блокировал выпад, и, пока человек в лыжной маске применял один боевой прием за другим, Вайт избегал каждого, выжидая момент, когда соперник откроется.

Когда третий мужчина появился из-за угла, Вайт увидел свой шанс. Он увернулся от номера два и нанес удар сбоку в солнечное сплетение номеру три, затем пнул его под зад. Воздух резко вырвался из легких мужчины, как будто Вайт ударил маленькое облако.

Вернувшись обратно к номеру два, Вайт выполнил великолепный захват ногой, опрокинув мужчину на спину. Используя свое преимущество, Вайт нанес мужчине удар в ключицу и услышал резкий щелчок, когда кость Семьянина треснула. Но мужчина не кричал — боль не была проблемой, но оставались и другие физические реакции, и он потерял сознание.

Он остановился на мгновение, разглядывая троих лежащих противников, ни у одного в руке не было оружия. Конклав явно хотел заполучить его живым… и это хороший знак, не так ли?

Не так ли?

Ответив себе утвердительно, Вайт побежал дальше, за следующим углом повернул направо. Его ум обдумывал следующую комбинацию в этой шахматной партии, когда из темного дверного проема вышел еще один Семьянин с тазером в правой руке.

Быстрый переход