Судя по алчным огонькам, загоревшимся в черных глазах Дмитрия, доводы матери произвели впечатление. Однако он не подал вида и, протянув ей пачку пятисоток, лишь небрежно бросил:

— Ладно, посмотрим. Вот, возьми! Купишь себе что-нибудь, мама.

* * *

В тесном зале дешевого портового кабака дым стоял коромыслом. Недалеко от маленькой сцены, на которой под оглушительную фонограмму извивалась полуголая девица, делающая вид, будто поет, восседала за сдвинутыми столами компания молодежи. Среди них был заметен Дмитрий — самый крупный и ярко одетый из мужчин. Рядом, под стать ему кричаще и безвкусно разряженная, сидела Зойка — пышная блондиночка, с которой он сошелся, когда списали на берег. Она явно была его старше, но по всему чувствовалось — пылала страстью к своему любовнику.

Судя по опустошению стола, произведенному теплой компанией, выпито уже было много и, когда начались танцы, веселье приняло обычный для этого заведения разнузданный характер. Дмитрий «впритирку» танцевавший с Зойкой и открыто тискавший своей ручищей ее аппетитный зад, заметил как ему строит глазки коротко стриженная красотка, выделывавшая замысловатые па со своим довольно невзрачным кавалером и, остановившись, бросил партнершу.

— Ты чего, устал что ли? — запротестовала Зойка. — Ведь музыка не кончилась. Давай дотанцуем!

Не отпуская, она вцепилась в него мертвой хваткой, но Дмитрий оторвал ее от себя так грубо, что Зойка наверняка упала бы — не подхвати ее вовремя кто-то из танцующих. А ее неверный партнер подошел к стриженой и, не обращая никакого внимания на кавалера, бесцеремонно потянул к себе:

— Станцуем? Со мной у тебя лучше получится!

Маленький паренек попытался оказать сопротивление, но они с верзилой Дмитрием были в разных весовых категориях, и тот отшвырнул его так, что он отлетел метров на десять и упал, ударившись головой о помост сцены. А его партнерша, как ни в чем не бывало, пошла танцевать, и черноглазый красавец закрутил ее так лихо, что хмельная братия портового кабака зааплодировала. Но и кавалер стриженой оказался с характером: придя в себя, вскочил на ноги и, не раздумывая, ринулся на своего обидчика. Дмитрий этого не заметил, но его предупредил вопль Зойки:

— Митька, берегись!

Она крикнула вовремя. Дмитрий успел увернуться в сторону, и сверкнувший в руке паренька выкидной нож пронзил воздух. Привыкшему к пьяным дракам моряку этого было достаточно, чтобы вышибить нож из рук нападавшего, но тот, на его беду, оказался профессиональным боксером. Потеряв нож, он так двинул верзилу в солнечное сплетение, что он его отпустил, еле устояв на ногах. Видно, боксер не слишком надеялся на свои кулаки. Он снова подхватил нож и успел замахнуться, но противник уже пришел в себя и сумел перехватить его руку.

В этот день маленькому боксеру не везло. Он не только не смог отомстить обидчику, но в последовавшей борьбе сам напоролся на свой нож. Полилась кровь — паренек был серьезно ранен. Публика оказалась на его стороне, и, когда прибыла милиция, во всем обвинили Дмитрия. Никто его не защищал: даже собутыльники и обиженная подруга Зойка.

* * *

Старлей Василюк пристально посмотрел на понуро сидящего перед ним задержанного Голенко и усмехнулся. Он много лет прослужил в милиции, был опытным следователем и видел его насквозь. Наверняка стал бы уже майором, а то и подполковником, но не хватало образования, да и пил не в меру.

— Может, на этот раз ты, и правда, случайно всадил нож в малыша-боксера, — помолчав, изрек он. — Но ведь тебе не в первой. Уже два раза привлекался за поножовщину!

Дмитрию возразить было нечего: он лишь ниже опустил голову, а пожилой старлей наставительно продолжал:

— А это значит, что такие как ты — опасны для общества! Тебя следует считать рецидивистом и пора посадить за решетку!

Он хлопнул рукой по лежавшей перед ним на столе папке.