Девушка сглотнула ком в горле.

— Но я решил поступить по-другому, — продолжил темный. — Месть ничего не дает. Она только забирает.

— Не… не убивайте меня, — тихо дрожащим голосом произнесла бывшая супруга императора.

Бренд еще раз оглядел трофеи, которые ему вручили, и повторил:

— Месть ничего не дает.

Он поднялся с кресла, перешагнул головы и подошел к девушке, которая уже тряслась от страха.

— У меня вообще никого не осталось…

Он провел пальцами по нежной коже девушки на шее, запустил их в волосы и втянул носом ее запах.

— Отныне ты не императрица. Ты баронесса. Супруга главы клана «Темный медведь».

Дрожащая девушка подняла взгляд на Бренда.

— Вы…

— С этого момента у меня есть только ты, а у тебя есть только я, — произнес парень и обнял ее. — Кроме тебя у меня никого нет.

***

Грот стоял перед оградой и гладил жерди.

Волосы трепал ветер, до носа доносился слегка сладковатый, но до боли знакомый запах печи и готовящегося хлеба.

— Так и будешь гладить? — спросила Марта за спиной.

Парень оглянулся и кивнул.

— Да, что-то немного боязно… — пояснил он и потянул калитку.

Войдя во двор, он заметил движение в окошке. Не успел он подойти к крыльцу, как на пороге появилась мать. Она неверяще уставилась на сына.

— Вернулся, — прошептала она и бросилась к нему, тут же заключив его в объятия. — Вернулся…

Женщина принялась гладить его по голове, целовать в щеки и продолжала шептать как заколдованная: «Вернулся!». Затем она крепко обняла его и, зажмурившись, тихо, без завываний заплакала.

— Мам, ну ты чего? — растеряно пробормотал Грот, почувствовав влагу на плече. — Я же вернулся… я ведь живой…

За этим всем с легкой улыбкой наблюдала Марта.

— Сколько мужиков полегло, сколько за битву ту говорили… Половина сельских не вернулась, а те, что вернулись… Говорили, маги полегли наши… Я тебя уже десять раз хоронила… Молилась всем богам. И свету, и тьме готова была душу отдать…. — всхлипывая, шептала женщина.

— Я живой, мам… живой, — гладя ее по спине каменной рукой, произнес парень.

Женщина отстранилась и, вытирая слезы рукавом, махнула в дом.

— Пойдемте в дом, что же мы как…

— Погоди, Мам. Я… Я должен ненадолго уехать, — произнес парень.

— Как уехать? Почему? — тут же встрепенулась мать и только сейчас заметила каменную ногу и руку у сына.

— Мам, я… я хочу взять Марту в жены. Надо получить согласие ее родителей. Мне нужно съездить на север, за горы к родителем Марты, — пояснил парень, но заметив, как мама уставилась на каменную руку, пояснил: — Под удар попал. Сильный.

Парень сжал и разжал каменный кулак.

— Так сложилось, что выжгло мне руку и ногу.

— А глаза? Ты ими видишь?

— Вижу, мам, но я слишком много стихии взял, чтобы тот удар пережить… Теперь она у меня в глазах и никогда уже не уйдет.

— Как же так… А как же теперь…

— Жить оно не мешает, — пояснил парень.

— Ты… старосту! Старосту предупредить надо, — тут же спохватилась женщина.