* * *

Никто не назначал гостиную местом общего сбора — все просто потянулись туда сами собой, и каждый знал, что ждать следует именно там, — то ли потому, что здесь они сидели накануне, то ли… но Роман сразу же отбросил это «то ли».

Он думал, что они с Ритой спустятся первыми, но в гостиной уже сидели Сергей, Валерий и Ксения. Таранов, развалившись в кресле, курил и на появление Романа и Риты отреагировал спокойным приветливым кивком. Ксюша, забравшаяся с ногами в другое кресло и поглощавшая фаршированные оливки, которые выуживала из банки прямо пальцами, отреагировала немного жалобным: «О, привет!» Валерий же, сидевший в обнимку с двухлитровой, уже наполовину пустой бутылью минеральной воды, вообще никак не отреагировал, глядя куда-то в угол и то и дело жадно припадая к горлышку. Таранов выглядел, как человек, отлично проведший день и так же отлично выспавшийся. Ксюша казалась немного потрепанной, глаза у нее чуть припухли, и она периодически, болезненно морщась, потирала висок. Внешность Нечаева была похмельной лишь самую малость, на лице застыло мрачное, даже злое выражение, и взгляд его порой выныривал из угла и начинал яростно метаться по лицам собравшихся, словно Валерию отчаянно хотелось набить кому-нибудь морду, но он не знает, с кого начать.

Когда Савицкий опустился на диван, Сергей, стряхнув пепел, внимательно взглянул на него, но усмешка в его голосе оказалась беззаботной:

— Вижу, ты так и хочешь спросить: «Ну что?»

— Ну как? — Роман вернул ему усмешку, потянулся и отнял у Валерия бутыль, которую тот выпустил из рук с крайней неохотой. Таранов, чуть подвинувшись, подхватил с сиденья измятую пачечку исписанных листов и продемонстрировал ему. Листов было явно больше одного. Их было и больше пяти.

— Одна страничка, Серега? — сказал Роман чуть укоризненно и потянулся за листами, но Таранов тотчас же опустил руку и принялся скатывать их трубочкой.

— Свои покажи.

Роман помялся, но все же вытащил собственное завершение книги из-за пазухи, и Валерий тотчас фыркнул.

— А у самого-то!

— У меня крупный почерк! — с вызовом отозвался Роман, помахивая листами. Нечаев скривил губы, после чего выудил откуда-то из-за спины собственное произведение, вызвав его видом новую порцию скептических улыбок. Шайдак почти сразу же глубоко вздохнула, и ее ладошка порхнула к губам. Рита, примостившаяся на подлокотнике дивана, не улыбалась, и на ее застывшем лице Роман отчетливо прочитал тревожное ожидание. Протянув руку, он успокаивающе погладил ее по боку и тотчас чуть вздернул брови, нащупав в боковом кармане джинсов нечто, подозрительно напоминающее ручку ножа. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, за поясом его собственных брюк вновь был пристроен «бантам»… да и коллекционный меч был совсем рядом… практически рядом. Роман убрал руку и хлебнул из бутылки. Вода оказалась приятно-ледяной.

— Ну, а что же дама? — Сергей вопросительно взглянул на Ксению, которая почему-то сразу же сжалась в своем кресле, точно Таранов наставил на нее пистолет. Потом вытащила из-под себя пачку мелко исписанных листов, с вызовом ткнула ими в сторону Романа и тотчас спрятала обратно. Савицкий присвистнул.

— Ничего себе! Когда ж ты успела?!.. — он осекся, вдруг поняв, что не знает, сколько на самом деле прошло времени с тех пор, как начал писать. На часы не смотрел давно, а за окном была все та же тьма, и кто его знает — день сейчас вокруг Аркудинска или ночь?.. кто его знает, есть ли еще Аркудинск вообще?.. — Ксюша, мы разве не договорились?! Разве я не…

— Я ничего плохого не писала! — проворно ответила Ксения и скрестила ноги, обтянутые зелеными брюками.