|
Он придет, чтобы обратить нас всех в рабство. Сын Сатаны. Как ни грустно мне говорить об этом, но, по-моему, он будет англичанином. Не обижайтесь. — Не обижаюсь, — сказал Бен и после короткой паузы добавил: — Я, кажется, даже знаю, кто он. Кливер усмехнулся. Мисс Вейл нахмурилась. — Мальчики, такими вещами не шутят. — Вы правы, Августа, — согласился Кливер. — Правы, потому что затем наступят мрачные времена. Сторонники Антихриста установят контроль над миром. Им больше не нужно будет притворяться. Они просто выйдут из тьмы и все захватят. Каждый, кто посмеет протестовать, будет убит. Так начнутся дни великих испытаний. Иоанн говорит об этом в своем Откровении. Миллиарды людей умрут страшной смертью. Истинно верующие подвергнутся ужасным преследованиям. Семь лет будут продолжаться тяжелейшие, невыносимые страдания, в сравнении с которыми нацистский холокост покажется прогулкой по парку. — «И наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди», — сказал Бен. Кливер кивнул и мельком взглянул на мисс Вейл, сидевшую с опущенной головой и страдальческим выражением на лице. — Но не все, — негромко добавил он. — Мы можем утешиться тем, что в какой-то момент Дней Скорби сохранившие веру обретут свободу от боли и мук. — «Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией сойдет с неба, — кивнул Бен. — Потом мы, оставшиеся в живых, восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем». — Аминь, — прошептала хозяйка. Кливер улыбнулся Бену. — Я рад, Бенедикт, что вы приняли Господа нашего Иисуса Христа в свое сердце. Больно думать, что было бы в противном случае. Из Дней Скорби живым не выйдет никто. — Затем, по истечении семи лет, Христос возвращается на землю, чтобы сразиться с врагом человечества в последней битве при Армагеддоне. — Совершенно верно. А потом для всех христиан, пронесших веру через темные времена, наступит золотой век. Каждый будет вознагражден по заслугам своим. После обеда вернулись в гостиную, где на подносе уже стояли графин с бренди и хрустальные стаканы. Мисс Вейл извинилась и вышла на минутку, оставив мужчин одних. — Очень интересный разговор, Клейтон, — сказал Бен, устраиваясь в кресле. — Но я хочу поговорить с вами кое о чем еще. Проповедник развел руками. — Валяйте, сын мой. — Точнее, кое о ком. — Неужели? И о ком же? — О некоей Зои Брэдбери, — сказал Бен, внимательно наблюдая за собеседником. Если Кливер и сохранил самообладание, то это стоило ему немалых усилий. — М-м? — Он приложился к стакану. — Вы знаете, о ком речь. — Я знаю ее, — холодно ответил проповедник, рассматривая ногти. — Если не ошибаюсь, подруга Августы. — И очевидно, не ваша. Кливер поднял наконец глаза и тяжело посмотрел на Бена. — На что вы намекаете? — На двадцать пять тысяч, которые она получила от вас, и на десять миллионов, которые рассчитывала получить. Кливер помолчал. — Так вы знаете об этом? — И о Скиде Маккласки. Недостает некоторых деталей, вот я и подумал, что вы поможете. — Да кто вы, черт возьми, такой, мистер? — Человек, ищущий ответы. |
