Майкл Муркок. Последнее заклятье
Сквозь полную тумана синюю ночь бежал дрожащий человек. Ужас терзал его, расширив полные крови глаза. Сперва позади него, а затем вроде бы и впереди были слышны голодные смешки, шепот высоких голосов: «Здесь вкуснятина. Здесь сладкое мясо.» Стеная, он повернул в другую сторону. Со своей большой, раскачивающейся во все стороны, словно воздушный шар, головой, влажным провалом рта, широко раскрытого и с трудом ловящего воздух, желтыми пиками зубов, стучащих друг о друга, он был похож на пустую оболочку, на тонкий скелет, только немного приукрашенный. Бежал он неуклюже, временами ковыляя словно раненый паук, временами пошатываясь и мыча что-то самому себе, бежал через высокий древний лес, его ноги погружались во влажный ковер острого папоротника-орляка и гниющих корней. В руке, такой длинной, белоснежной, он держал металлического оттенка коготь — талисман пылающий черным светом, протягивал его вперед и кричал: — О, Тешван — помоги мне, Тешван! Помоги мне… В медлительном вареве мыслей, что кипели в его раскачивающейся голове, на поверхность всплыли несколько слов, и казалось, что они колышаться вместе с волнами его сознания. Голос, который их произнес, звучал нсамешливо: — Чем Тешван может помочь тебе, маленький смертный? Но этот комок запутавшейся плоти не мог ясно мыслить, не мог дать ответ, что стал бы его спасением. Тешван покинул беглеца, оставив обезумевшего от ужаса человека встретившемуся всаднику. Элрик из Мелнибонэ слышал голос и узнал имя. Он ощущал присутствие невидимых, но зловещих существ, таившихся в лесу. Странная прихоть — скорее любопытство, чем что-либо иное — направила его руки, держащие поводья, и повернула его голову в направлении криков. Элрика не беспокоили ужасы леса; то, что напугало бы другого, более нормального человека, для него было лишь пением вездесущих птиц и возню мелких грызунов в подлеске. Сильная дрожь сотрясала полуразрушенное тело Слорга, он всё ещё слышал колючее шептание. Было ли оно реальностью эфира — или же всего лишь порождением его застывающего мозга? Задыхаясь, он обернулся — и увидел белолицего всадника, который въехал на залитую луной поляну, похожий на мрачного, красивого бога. Резко очерченное лицо высокого всадника было белым, словно череп, лишённый плоти, чуть раскосые глаза мерцали тёмно-красным. Одет он был в чёрную безрукавку, застегнутую на горле серебряной цепью, чёрные штаны и высокие сапоги из светлой кожи. Его плечи покрывал длинный алый плащ, и тяжёлый длинный меч шевельнулся у него на поясе, когда всадник придержал коня. Его длинные волнистые волосы были столь же белы, как его лицо. Всадник был альбиносом. Внезапное вторжение этой новой, более материальной фигуры привело Слорга в полусознание, и невнятные слова сорвались с его губ: — Кто вы? Помогите мне! Я прошу вас, помогите мне! Элрик усмехнулся. — Почему же я должен помочь тебе, приятель? Скажи мне. — Я был… я был осквернён… я Слорг. Я раньше был человеком… но те… Он качнулся назад, и упавшие веки скрыли его выпученные глаза. Элрик чуть наклонился в седле и лениво произнёс: — Это не моё дело, мастер Слорг. Большая голова бросилась вперёд, глаза распахнулись, Слорг оскалил зубы, словно верблюд: — Не зовите меня мирским именем! Я силетах Слорг… силетах Оберлорна… так правильно… пра…виль…но… Титул был неизвестен Элрику. — Приношу свои извинения, господин Слорг, — насмешливо сказал он. — Я не знал, что вижу титулованного человека. — Больше не человека, — прошептал Слорг и зарыдал. |
