— Да ты сядь, Казак, а то аж в глазах рябит от беготни твоей! — шикнул на него здоровенный и упитанный кадет Добротворский по прозвищу Слон.

— Придумал, я, кажется, придумал! — внезапно закричал Владимир Миклуха. — Отныне мы все китоловы!

— Ты что, того? — присвистнул от удивления Юнг. — Никак умом тронулся. Тут сухари сушить надо, а он на рыбалку собрался!

Несмотря на драматизм положения, все рассмеялись. Подождав, пока иссякнет остроумие товарищей, Владимир пересказал им свою беседу с Краббе.

— У меня есть план, — продолжал Владимир. — Все мы читали книжку исследователя Максимова об освоении Севера. Помните, он писал, что следует начать в полярных водах отлов китов, отчего казна государственная большой доход иметь будет. Вот о китоловной экспедиции мы в своей курилке и мечтали.

— А разговоры о республике? — поинтересовался Добротворский.

— Не о республике, а о совете капитанов на манер республиканского во время северных плаваний! — перебил его быстро все понявший Суханов.

— А общество наше предлагаю назвать обществом китоловов, — выкрикнул с нар Серебрянников.

На следующий день кадеты дружно доложили администрации, что все как один желали содействовать развитию промышленности на Севере путем отлова китов. Краббе остался доволен догадливостью, а жандармы были посрамлены.

— Желания ваши весьма похвальны, но для пущей острастки назначаю вам по шесть недель без городского отпуска! — деланно насупил брови адмирал.

Он тут же отправился к императору с докладом о происшедшей ошибке с кадетами. Александр Второй воспринял доклад о закрытии дела спокойно. Умный Краббе ловко сумел обратить случившееся в остроумную шутку.

— Я вполне готов забыть их проступок, — заявил Александр Второй адмиралу. — Может, из этих шалопаев еще и настоящие моряки вырастут!

Историк пишет: «Во время беседы адмирал смотрел на провинившихся с отеческой добротой и, убедившись, что кружковцы никакие не апостолы, не преобразователи общества, а просто-напросто мальчики-романтики, решил в мягкой форме изложить великому князю Константину Николаевичу — шефу флота. Генерал-адмирал поверил на слово, что воспитанники хотели создать "Общество китоловов", которое должно было способствовать освоению Севера путем развития промыслов и торговли. Великий князь, в свою очередь, доложил императору. На докладе Александр II наложил резолюцию: "Вполне забыть их проступок"».

Едва закончилась эпопея с "китоловами" и в семье Миклухи вздохнули с облегчением, как появился слух о гибели Николая в далекой Гвинее. Владимир тут же заявил матери, что только он сможет разыскать брата, так как знает его планы.

Утопающий хватается за соломинку, и Екатерина Семеновна обратилась к управляющему Морским министерством с наивной просьбой определить Владимира на один из кораблей, отправляющихся осенью в дальневосточные воды. «Может быть, что во время плавания и находясь поблизости тех мест, куда отправился Николай Миклуха, он успеет собрать о брате точные сведения и узнать о судьбе его…» — писала она.

— Вот уж беспокойная семейка, — покачал головой адмирал Краббе — То один пропадает на океанских островах, а второй то ли революционер, то ли китолов, и вот теперь второй рвется куда-не зная куда, спасать первого. С этими Миклухами точно не соскучишься!

Ответ матери двух беспокойных братьев: «Милостивая государыня Екатерина Семеновна… имею честь уведомить Вас … что отправление в кругосветное плавание сына Вашего Владимира Миклухи представляется совершенно невозможным, т.к. распределение гардемаринов на суда, идущие за границу, уже сделано, отправляется молодых людей этих весьма немного и при том старше по списку, а сын Ваш находится в числе младших и, наконец, по мнению управляющего Морским министерством молодому человеку этому необходимо прослужить некоторое время здесь, чтобы он на глазах начальства мог своею службою оправдать оказанную ему милость по поводу дела об участии некоторых воспитанников Морского училища в недозволенном обществе.