— Теперь понятно, почему сэндвичи наперечет… — вздохнула я, все более проникаясь к нему. — Извините, что так получилось.

— Почему вы говорите «наперечет»? Я бы сказал — «порционно». — Он снова поправил очки и затравленно покосился на водоворот гостей. Примерно такой же нелепый вид я наблюдала полчаса назад у лорда П. — Надо же, я оглянуться не успел, как они все смели. Как будто есть сюда пришли, честное слово. А ведь мне казалось, что мы приготовили более чем достаточно…

— Готовить всегда надо раза в полтора больше, чем нужно. Это первое правило любого приема. Интересно, в Академии остался такой предмет, как «Планирование званого вечера»? Расчеты, сколько сэндвичей требуется на человека, в зависимости от времени года и возраста гостей. Прибавка на случай, если кому-то не понравится крабовый паштет и сэндвич будет брошен после одного укуса. В общем, обычная математика с уравнениями и неизвестными.

— Математика? Нет, такого не припомню, — пробурчал он. — Хотя какое-то рациональное зерно здесь, безусловно, есть.

Трудно было с ним не согласиться — тем более что вполне логично сначала пересчитать гостей, а уж потом давать распоряжения повару. Но он так пренебрежительно говорил об этом, что мне захотелось немедленно броситься на защиту академических традиций.

— Это, как вы выражаетесь, рациональное зерно  весьма пригодилось бы вам сегодня. Мисс Торн все бы вам разъяснила, если бы вы…

Пока я говорила, казначей не спускал глаз с решительной дамы, которая направлялась прямо к столу с напитками. Когда она взяла два бокала, он невольно дернулся в ее сторону.

— А ну стоп! — Я ухватила его за руку. — А если второй бокал она взяла для подруги? Или ей стало скучно, и она решила поиграть в игру «Пойду и кого-нибудь угощу»? — Я решилась отпустить его рукав. — Поверьте, в такой математике скрыто ну очень много рациональных зерен.

Марк повернулся ко мне, и выражение его лица смягчилось: теперь он смотрел на меня с неподдельным интересом.

— А вы забавная, — сказал он, — Надо же…

— Кстати, мы не представились, — как бы между прочим обронила я, замечая краем глаза, что группа гостей направляется к вину. — Во избежание дальнейших недоразумений, предлагаю исправить эту ошибку. Меня зовут Бетси, можно просто по имени. — Я протянула руку для пожатия и, ободренная улыбкой, добавила: — Извините, что не узнала. Просто давно здесь не была. А предыдущий казначей, которого я помню, вечно ходил в растянутом спортивном костюме и всех женщин до пятидесяти называл телками. Полковник Монтгомери вроде бы… Вам он случайно не знаком?

— Немного, — холодно заметил Марк. — Это мой отец.

— О боже… — У меня опустились руки. А ведь все так хорошо шло. — Извините.

— Ничего. Моя мать тоже не в восторге от спортивных костюмов. Меня зовут Марк. Марк Монтгомери. — Он протянул руку, и я заметила серебряную запонку на белом накрахмаленном манжете. — Обещаю, что не буду называть вас телкой. Как говорится, воспитание не позволяет. Я, конечно, не большой фанат этикетов да пансионов, зато довольно часто встречаюсь с лордом Филлимором. Во всяком случае, раз в месяц захожу к нему, чтобы подновить учетные книги.

Марк Монтгомери получил бы высший балл на зачете по рукопожатию: оно получилось у него весьма и весьма крепким, а рука при этом была теплой и сухой.