|
…Когда директор ушёл, плотину молчания прорвало — заговорили все разом. В целом, к некоторому удивлению Свиридова, особого неудовольствия никто не высказал — работа как работа. Ароматический состав для презервативов ничуть не хуже слезоточивого газа — разве что химический состав у этих веществ разный. К тому же задачка показалась интересной и связанной с целым рядом сопутствующих проблем: концентрация наполнителя, способ пропитки, сроки хранения, выбор запаха, его интенсивность и даже связь аромата с настроением любовников. Обсуждение разгорелось нешуточное, и Саша был благодарен лаборантке Юле, сумевшей разрядить накалившуюся обстановку. — Александр Николаевич, — поинтересовалась она ангельским голоском, улучив минуту затишья, — а испытания тоже мы будем проводить? — Не понял, — ошарашено пробормотал завлаб. — О чём это ты? — Ну, это, как его, — Юля скромно потупилась, изображая пай-девочку, не имеющую и понятия о том, откуда берутся дети. — Ведь мы должны сдать готовый продукт, пригодный для массового производства, разве не так? А как мы можем гарантировать надёжность и эффективность нашего наполнителя без соответствующих испытаний? До Саши наконец-то дошло, что девушка его попросту беззастенчиво разыгрывает — он заметил, что большинство его подчинённых уже давятся от еле сдерживаемого смеха. — Юленька, — ответил он преувеличенно серьёзно. — Обещаю, что занесу тебя в список испытателей-добровольцев первым номером. Только уточни, какой запах любви тебе больше всего нравится. — Как скажете, Александр Николаевич, — пропела Юля, игриво стрельнув глазками. — Ради вас — всё, что угодно. Лично я всегда готова к подвигу… научному. Зрители не выдержали — стены лаборатории сотряс дружный хохот. — Ша, урки. — Отсмеявшись со всеми вместе, Саша счёл нужным навести порядок и прервать затянувшееся веселье. — Смех смехом, братцы, а дело — делом. Цели ясны, задачи определены — даёшь аромат любви, блин горелый! * * * Темнота за окном жила своёй жизнью. По потолку неряшливым блеклым привидением прополз отблеск фар одинокой машины, торопившейся куда-то сквозь ночь; потом долго и надсадно каркала ворона, которой почему-то не спалось. «Я встану так рано, что ещё поздно будет» — припомнилось выражение из далёкого детства. Саша хотел встать и посмотреть, который час, но лень было шевелиться. Судя по темноте и тишине — вороньи вопли не в счёт, — сейчас три-четыре часа ночи. Город спит: утихомирились поздние гуляки, расползлись по норам искатели приключений, преступники и стражи порядка; насытились друг другом любовники; законопослушные граждане давно вкушают заслуженный отдых перед новым трудовым днём; и даже домовые, жители смежных измерений (есть такая гипотеза), затихли в укромных уголках человечьих жилищ. И только он, Александр Николаевич Свиридов, заведующий лабораторией молекулярного синтеза НИИ прикладной химии, лежит посреди ночи на диване в пустой квартире и тупо пялится в потолок. Кроме него, в квартире не было ни единой живой души. Мать уже перебралась на дачу, — она жила там с ранней весны до поздней осени, — и забрала с собой кота Остапа, третьего члена их «неполной семьи». Да, лет двадцать назад народу здесь было больше… Александр повернулся — старый диван отозвался скрипучим кряхтением, — откинул одеяло, встал, подошёл к столу у окна и посмотрел на тёмный циферблат будильника. |
