Четкого плана действий у него пока не было, здание он не знал. Но не первый раз ему приходилось действовать в незнакомой обстановке. Он резво сбежал на крыльцо, приложив к уху трубку сотового телефона.

— Да-да, я сейчас вхожу.

Естественно, выключенная трубка молчала.

— Да, я тебя уже вижу, — кричал он в микрофон, якобы высматривая кого-то в толпе гостей.

Охранник даже не спросил у него документы и отступил в сторону. Солидный костюм, уверенный голос и наглость, с которой действовал Илларион, сработали безотказно, казалось, он только на минутку выбежал на улицу и возвращается. Забродов нырнул в толпу гостей и тут же спрятал в карман трубку сотового телефона.

«Наверное, чиновник какой-то, — подумал охранник и достал сигарету. Власть не дает покоя, для отдыха им нет ни дня, ни ночи».

Илларион уже стоял у фуршетного стола, держа в руках тарелку, на которую положил два бутерброда. Теперь он ничем не выделялся в толпе гостей. Осматривался осторожно, чтобы не выдать себя взглядом. Пока Галкина-старшего он не видел.

«Да уж, — подумал Забродов, — народ собрался тут неразговорчивый. С незнакомым никто не станет откровенничать, хотя…», — он улыбнулся, заметив кучку журналистов, сбившихся в углу.

Корпоративная солидарность заставляла их держаться вместе. Все журналисты чувствовали себя обиженными, хотя и записали множество интервью. Но всегда хочется чего-нибудь этакого, а оно не приходит.

«Эти ребята знают все и даже больше».

Илларион с бокалом в одной руке и с тарелкой в другой уверенно направился к журналистам.

«К кому бы из них обратиться?» — Илларион безошибочно выбрал девушку, стоявшую особняком, с выключенным диктофоном в руке. Было такое впечатление, словно она записывала интервью, а интервьюер внезапно отказался, и она теперь не знает, что делать.

— Привет, — сказал Забродов, становясь рядом с девушкой. Сказал это таким тоном, будто знал ее всю жизнь.

На бэдже он прочитал «Анжела Малинина. Деловая газета».

— Мы знакомы? — неуверенно произнесла девушка.

Мужчина понравился ей с первого взгляда. Бывают такие мужики, которых редко встретишь среди журналистов — уверенные в себе, но не наглые, спокойные, но не флегматичные.

— Ваше имя написано на бэдже, — усмехнулся Илларион. — Меня зовут Андрей, — добавил он.

Журналистке ничего не оставалось, как приподнять бокал, взяв его с подоконника, и чокнуться с Забродовым.

— За знакомство, — произнес он и отпил маленький глоток. — Неудача на творческом фронте? — он бросил взгляд на диктофон.

— Как они мне остохренели! — выпалила журналистка, выпивая залпом шампанское. — Только хотела Галкина-младшего попотрошить, а его охрана увела. Да и папашка боится, чтобы сынок лишнего не ляпнул. Целый день за ними охочусь, а интервью, которое записала, хуже некуда, никакой конкретики.

— Бывает, — согласился Забродов, отводя девушку в сторону, — я тоже хотел бы увидеться с Галкиным.

— Старшим или младшим? — тут же спросила журналистка.

— Собственно говоря, мне без разницы.

— Извините, а вы из какого издания? — девушка искала бэдж на пиджаке Иллариона.

— Зря стараетесь, — улыбка тронула губы Забродова, — я работаю на арабскую газету, название которой вам ничего не скажет. Но я тут присутствую не как журналист, а как ответственный за связи с общественностью представительства ОПЕК в России, — врал Илларион, — Галкин-старший затеял один нефтяной проект, и переводит стрелки на сына, но дорожное происшествие спутало им все карты… мои работодатели хотели бы знать об этом.