— Обычно я только приветствую экономию, — с сомнением сказал майор, глядя, как Сэнди наливает ему херес.

Она положила в стакан столько льда, что необходимо было либо пить залпом, либо смириться с изрядным количеством воды.

— Согласна, это какой-то кошмар.

— Может, весной вам удастся сдавать его напрокат для прочистки труб?

— Простите, что мы не пригласили вас раньше. Она указала ему на белую кожаную тахту с низкой спинкой и без подлокотников, напоминавшую банкетку в дамском обувном магазине.

— Роджер хотел все обставить прежде, чем приглашать гостей, а потом мы погрязли в череде банковских приемов и тому подобных мероприятий.

Она говорила тихо и монотонно, и майор забеспокоился, хорошо ли она себя чувствует и в силе ли их планы на рождественский ужин. Она налила себе бокал красного вина и свернулась калачиком на металлическом шезлонге, покрытом чем-то, напоминающим лошадиную шкуру. Она повела рукой вокруг, и майор попытался охватить единым взглядом стриженый белый мех ковра, стеклянный журнальный столик и цветные пластины торшера, сверкавшие, словно временный светофор.

— Чем меньше вещей, тем меньше приходится смахивать пыль, — заметил он. — Пол выглядит очень чистым.

— Мы сняли семь слоев линолеума и столько лака, что я боялась, что мы вот-вот докопаемся до земли, — сказала она, глядя на бледно-медовые доски пола. — Подрядчик говорит, что теперь они нам долго прослужат.

— Сколько усилий ради съемного дома.

Майор хотел сказать ей что-нибудь приятное и разозлился на себя, услышав, что снова заговорил все тем же осуждающим тоном.

— Я хотел сказать, надеюсь, вам удастся его купить.

— Поначалу мы так и планировали, — сказала она. — Теперь, наверное, Роджер попробует купить его и тут же перепродать.

— Что-что?

К его удивлению, она расплакалась. Слезы тихо бежали по ее щекам. Прикрыв лицо рукой, она отвернулась к огню. Она сидела неподвижно, только покачивалось вино в бокале, который она продолжала держать в другой руке. Ее сгорбленные плечи, острые ключицы наполовину в тени — все выражало отчаяние. Майор проглотил свой херес и, прежде чем заговорить, осторожно поставил бокал на столик.

— Что-то случилось, — сказал он. — Где Роджер?

— На вечеринке у лорда Дагенхэма, — ответила она коротко и горько. — Я сказала ему, чтобы шел, если хочет. Он и ушел.

Ерзая на неудобной тахте, майор размышлял над услышанным. Никогда не стоит вмешиваться в домашние ссоры: сначала вас перетягивают на одну из сторон, а потом пара мирится и обращается против того, кто осмелился высказывать критические замечания. Однако он опасался, что его сын что-то натворил, раз уж такая хладнокровная женщина стала вдруг такой хрупкой.

— Чем я могу вам помочь? — спросил он, протянув ей чистый носовой платок. — Вам принести воды?

— Спасибо, — она взяла платок и принялась медленно вытирать лицо. — Дайте мне минутку. Простите, что веду себя так глупо.

Когда он вернулся из кухни, оформленной в сельско-космическом духе — деревянные шкафы словно парили в воздухе, — она уже взяла себя в руки, хотя и выглядела напряженной. Она пила воду так жадно, словно уже давно хотела пить.

— Теперь легче? — спросил он.

— Да, спасибо. Простите, что поставила вас в такое положение.