— Отменная работа, — хвалил он, рассматривая ручки в виде фигурок карпов с позолоченными плавниками.

Особенно его поразила золотая насечка. Ее сделал Сергей в редкой и очень сложной старинной технике. Удача, что такой мастер работает на нее. Он... Лиза почувствовала, как кровь прихлынула к щекам.

Она заметила, что в последнее время при ней Сергей становится напряженным. Видела, как надуваются мускулы на руках, темные волоски вздымаются, словно от возбуждения. Она улавливала острый привкус мужского пота, который не забивали даже дезодоранты, чувствовала напряжение в собственном теле.

Когда они делали саблю для мужа Тамары Грандль, Лиза принесла Сергею перевод из старой японской книги о способах закалки клинка. Он прочитал и, глядя ей в глаза, сказал:

— Я знал обо всем, что здесь написано, кроме одного. — Лиза ждала, не отрывая глаз от его необычного монголоидного лица.

— Чего именно? — спросила она, с некоторым разочарованием забирая листы с текстом.

— Нагрей металл до цвета луны. Какой она гуляет по небу в июне или июле, — повторил он.

— Вообще-то получилось коряво, — Лиза поморщилась. — Я пыталась зарифмовать, но у меня нет поэтического дара. — Он был у Славика, вдруг вспомнила она, но тот и слушать не хотел о клинках.

— Я знаю, почему не получилось, — сказал Сергей, не отводя глаз от ее губ.

— Почему?

— Надо прогуляться под луной. Могу сопроводить, — насмешливо добавил он. — Прямо сегодня.

Лиза почувствовала, как порция крови рванулась и толкнулась в живот.

— Нет, нет, — порозовела она. — Обойдемся без стихов. Вы ведь и так все поняли... О цвете металла.

— Я все понял. Вы, я думаю, тоже, — тихо добавил он.

Лиза сделала вид, будто ни о чем не догадалась. Нет, нет, он останется для нее только мастером, и больше никем.

Лиза прошла в ванную и пустила воду, собираясь отмокнуть в пене. Вода лилась водопадом и ревела — трубы старые. Внезапно она увидела...

...Новый год они отмечали со Славиком вдвоем. Всегда. Им больше никто не был нужен.

На тот Новый год Лиза решила устроить купание со свечами. Купила упаковку плавающих свечей и приготовила ванну. Она пустила их на воду, выключила свет. Свечи горели, отбрасывая таинственные отблески. Лиза быстро разделась и осторожно вошла в воду.

— Лиза, Лиза! — звал ее Славик из комнаты, и, как всегда, когда не сразу находил жену, в его голосе слышался испуг. Она закрыла глаза и молчала, ожидая, когда он обнаружит ее.

Наконец дверь ванной распахнулась, пламя свечей дернулось, но не погасло.

Она не смотрела на него, но могла представить себе его серые изумленные глаза.

На зеленый коврик упали джинсы, следом — футболка, трусы. Лиза почувствовала, как вода поднялась до подбородка — это он ступил в ванну.

— Осторожно, — предупредила она.

Лиза едва не зажмурилась, когда увидела, как его возбудившееся тело погружается в воду. Такое тело обещало то, чего она так хотела...

Колебались свечи на воде, гасли, переворачиваясь. Но Лиза сама была, как свеча, она горела, пылала, он тянулся к ней, загораясь еще сильнее...

То была невероятная новогодняя ночь. После которой Лиза согласилась оставить работу...

Она почувствовала, как слезы подступили к глазам. Тоска о чем-то несбывшемся или потерянном, а может, ненайденном? Лиза резко выпрямилась.

Нет, слезы ни к чему. Они только портят кожу, особенно под глазами. То, что было — ушло. Никогда больше ни для кого она не станет удобством в жизни. Только партнером.

Лиза протянула руку и переключила кран на душ. Никакой ванны, душ и спать, скомандовала она себе.

Завтра необходимо все выяснить о выставке в Нюрнберге.