— Все по-прежнему. К работе готов. — Но голос звучал так устало, что Андрей Борисович отвернулся. А каким мог быть его голос, если он всю ночь просидел над Мишуткой?

— Пока я не знаю, чем тебя занять. Но зарплата будет. Тебе на хлебушек, и дитя без молока не останется.

Славик понял, что пора продавать меч. Он знал примерно ему цену и начал искать покупателя.

Клиент обнаружился, приехал с охраной, среди дня. Осмотрел меч и сказал, что, судя по всему, это вещь пятнадцатого века. Но, подергав тощую бородку под самурая, заявил, что прежде должен проконсультироваться со специалистом, которого приведет сам.

— Вы не хотите независимого эксперта? — спросил Славик.

— Нет, — ответил клиент.

— Хорошо, я буду ждать.

Славик почти перестал думать о мече, его больше всего на свете занимало здоровье Мишутки, которому московский климат не слишком нравился. Тем более осень выдалась на редкость сырая и холодная.

Клиент позвонил. Сообщил, что нашел человека, кому может доверять. И если эксперт оценит меч в ту сумму, что и хозяин, то готов выложить наличными.

Славик нервничал всю ночь, почти не спал. Мишутка тоже, ему передалось настроение отца. И наконец рано утром прозвенел звонок в дверь.

Славик открыл и почувствовал, как напряглись колени. Казалось, он хочет растолкать всех и убежать, только... куда?

На пороге рядом с клиентом стояла Лиза.

Он не сразу узнал ее, он ее почувствовал. У нее были короткие, до подбородка, волосы, уверенный, даже жесткий, взгляд. Такого Славик никогда не видел. Или это... не жесткость, а энергия? Которую она больше не подавляла в себе?

Он не то чтобы боялся таких женщин, но опасался, сторонился. Внезапно подумал, что его мать не была такой. А Славик всех мерил по ней. Но сейчас... Сейчас он не собирался ее сторониться.

— Доброе утро, — сказала Лиза.

Они сделали вид, что не знакомы друг с другом. Но Славик внезапно испытал облегчение. Все, сделка состоялась, думал он. Лиза рядом. Она не станет ему мстить, да и мстить не за что. Они жили так, как могли жить вместе такие люди, какими они были тогда. А если бы они встретились сейчас, впервые... Нет, оборвал он себя, не надо об этом, не время.

Лиза осматривала самурайский меч, и Славик видел по приметам, известным только ему, что она в восторге. Он помнил, что она вот так, как кролик, дергает кончиком носа, когда ей что-то особенно нравится. Закладывает прядь волос за правое ухо, когда сосредоточенно думает. Ого, заметил Славик, Лиза стала носить сережки. При нем никогда не надевала, хотя у нее уши были проколоты. Ему понравились капельки изумрудов, в цвет глаз.

Кто-то подарил? Славик испытал укол в сердце, но быстро осудил себя. Не его дело. Но теперь он всматривался в Лизу так же неотрывно, как та — в меч.

— Вещь подлинная, — наконец сказала она, глядя не на Славика, а на покупателя. — Вы станете единственным обладателем такой ценности не только в Москве, но и в России.

— Ого! — воскликнул тот. — Даже так? Вы уверены? — Мужчина дернул себя за бородку, и Славику показалось, что сейчас она останется у него в руке.

— Да, — коротко ответила Лиза. — Более того, этот меч, судя по всему, принадлежал одной семье, передавался из поколения в поколение. Вероятно, владельцу понадобились деньги, если он с ним расстался. — Теперь она смотрела на Славика. — Или это подарок, — она помолчала, — бесценный.

— Как вы считаете, сумма, что просят за него, — реальная? Он стоит того? — клиент покосился на Славика.