— А по ведомству как обстоят дела? — Лимонову хотелось узнать, почему же все-таки он не был приглашен на совещание.

— Если хочешь знать, чего нам ожидать в ближайшем будущем, то вот что я тебе скажу: Первый не намерен проводить никаких чисток и сдавать своих сотрудников, — ответил Трошин.

— Но это в ближайшем будущем, а в отдаленной перспективе?

В этот момент дверь одного из кабинетов распахнулась, в коридоре неожиданно появился полковник Зеленин.

— Желаю успехов, Виктор Владимирович, — Трошин сознательно заговорил громче.

Он схватил Лимонова за руку, потряс ее и тут же заторопился.

— Мне пора. Как-нибудь поговорим.

Не дожидаясь ответной реакции со стороны коллеги, Трошин резко повернулся и направился в свой кабинет.

Лимонов последовал его примеру. Вернувшись в служебный кабинет, генерал еще долго был не в состоянии работать. Его мысли были заняты проблемами совсем иного рода. Поэтому когда в дверях возникла фигура помощника Игнатова, Лимонов с нескрываемым раздражением выпалил:

— Что еще?

— Виктор Владимирович, только что сообщили… Вчера вечером погиб Олег Геннадьевич Костиков, — доложил помощник.

— Что-о? Как погиб? — переспросил Лимонов, невольно вставая со своего места.

— Звонит Сазонов — глава его предвыборного штаба. Вас соединить с ним?

Это было как снег на голову. До Лимонов «слова Игнатова доходили будто во сне. Он был ошеломлен, растерялся и перестал адекватно воспринимать происходящее вокруг. Помощник осторожно повторил свой вопрос, но генерал промолчал. Он мог предполагать всякое, но не был готов к столь трагическому повороту событий. Мысли в голове пришли в хаотичное состояние, перед глазами повисла сплошная пелена непроницаемого густого тумана. В уме гулким эхом постоянно отдавалось лишь одно слово — погиб-погиб… погиб.

Лимонов упал в кресло, из которого минутой раньше встал во весь рост. Немигающим взором он смотрел в пространство перед собой и, казалось, ничего не видел. И только когда Игнатов прямо из графина плеснул ему в лицо водой, Лимонов встрепенулся и начал приходить в себя.

— Виктор Владимирович, на проводе Сазонов ждет, — напомнил он. — Что мне ему ответить?

— А где Скворцов? — вдруг вспомнил о своем помощнике Лимонов.

— Скворцов? Понятия не имею. Звонит Сазонов. Вы будете с ним говорить или пусть перезвонит? — напомнил Игнатов.

— Да, я поговорю с ним, — потерянным и совершенно изменившимся голосом ответил Лимонов.

Помощник поспешил из кабинета, чтобы переключить разговор на генерала. Когда раздался звонок, Лимонов потянулся за трубкой телефона. И вдруг он заметил, как сильно дрожит его рука. Сняв трубку, он произнес тихим потерянным голосом:

— Лимонов слушает.

Когда Самойлов вернулся к Панкрату и передал ему свой разговор с Костиковым, авторитет пришел в ярость.

— Видали вы его? Еще и храбрится, говнюк! Ни хрена не выйдет. По коням, ребята! — приказал он своим амбалам.

Соскучившись по настоящему делу и торжествуя по поводу того, что босс перестал слушаться Чебурека, парни пришли в восторг.

В который раз адвокат действительно пытался удержать Панкрата от неразумных действий. Но авторитет пришел в такое негодование, что даже пригрозил Самойлову.

— Заткнись, Чебурек! — заорал он. — Мне надоела твоя хитрая политика и тонкая дипломатия.