Разрозненные сцены и обрывки некогда произнесенных фраз начинали выстраиваться в голове генерала в строгой логическом последовательности. Лимонов старался не выпускать из виду ни давние опасения старинного приятеля по поводу мелкого шантажа, ни детали его последнего визита к Валдаю, обставленного неуместной таинственностью.

Не забыл генерал и о том, чем занимался Костиков в прошлом, с кем был связан и кто считался его основным конкурентом на выборах. Он мысленно раскладывал перед собой пасьянс, тасовал имена и фамилии, за которыми не представлял реальных образов. Результатом его усиленных размышлений стало то, что из многочисленного калейдоскопа безликих имен на первый план выдвинулись только две фигуры — Панкрата и Валдая.

Лишившись своего самого надежного и преданного помощника, Лимонов должен был действовать сам. Из комнаты отдыха генерал вернулся в кабинет и вызвал по селектору Игнатова.

— Валерий, посмотрите, что у нас есть на криминального авторитета по кличке Валдай, — распорядился он.

— Слушаюсь, Виктор Владимирович.

Помощник тотчас покинул кабинет. Лимонов потянулся к справочнику междугородних ВЧ и, сам не понимая, почему он это делает, позвонил в Минск. Ветров был на месте, и, услышав его голос. Лимонов поздоровался.

— Приветствую, Виктор Владимирович! Рад слышать тебя. Вместе с коллегами стараюсь, чтобы криминал с заказными мокрыми делами не расползался по территории Союза.

— Это вы правильно делаете, — неожиданно грустно и искренне заметил Лимонов. — Мы вот прозевали нужный момент, и теперь, что ни сутки, то убийство. По-моему, киллеры работают уже без выходных.

— Впору им профсоюз создавать по защите права на отдых, — смеясь, поддержал старого друга Ветров. — Ну ничего, главное, что наши российские коллеги не потеряли свою честь и ведут активную войну с этим новым явлением.

Неожиданно наступила неловкая пауза. Ветров ждал, что скажет Лимонов, а тот вдруг замолчал. Прошло не менее минуты, после чего Лимонов, словно очнувшись, произнес:

— Знаешь, браток, как трудно не замарать рук. Это тебе не Афган, где хорошо видно, кто есть кто. В России сейчас совершенно иная ситуация. Сегодня человек — величина, рядом с Президентом на фото в газетах красуется. И когда ты с ним встречаешься, то руку с удовольствием жмешь, от рюмки не откажешься, если предстоит вечер в ресторане посидеть, да еще за честь сочтешь. А назавтра вдруг узнаешь, что этот человек что ни на есть представитель криминального мира. И сам не заметишь, как у него в должниках оказываешься. А таких людей у нас в России хоть пруд пруди. И самое печальное, что нет ни одного коридора чистого. Того и гляди, и на тебя где-то прикажут браслеты надеть, если ненароком дорожку кому-то перейдешь.

Лимонов снова замолчал.

— Виктор Владимирович, у тебя все в порядке? — с тревогой в голосе спросил Ветров. — Может, возьми отгул на недельку и приезжай ко мне — отдохнешь, отвлечешься?

— Спасибо, друг. Я действительно устал… от всего этого устал…

— Слушай, Виктор, а ты нашел Комбата?

— Нет, но думаю, что скоро увижу его.

— Ты его хочешь нагрузить чем-то?

— Если согласится. Ты не возражаешь, если я ему привет от тебя передам?

— Обязательно. Скажи, что я его помню и всегда буду помнить. Если пожелает Минск навестить, милости прошу. Желанным гостем будет, ведь повоевали мы с ним немало, многое пережили.