Уйдя от огненной атаки, я сделал глубокий вдох и выдохнул облако зеленоватой энергии. Она растеклась по воздуху подобно туману, скрывая меня от противника и медленно окутывая его фигуру.

Фахим вдохнул зелёный туман и тут же закашлялся. Его движения стали скованными, словно тело отказывалось подчиняться. Он вскинул руки, пытаясь создать защитный барьер, но его пальцы только бессильно дрогнули. Паралитический эффект уже действовал, проникая в каждую клетку его тела.

Я воспользовался моментом и перехватил его запястье, когда он попытался нанести последний отчаянный удар. Синее пламя моей ауры охватило место соприкосновения, вызвав крик боли, когда энергия прожгла его кожу до кости.

— Сдавайся, — произнес я, глядя в его глаза. Даже сквозь пелену боли в них читалась ненависть и отказ признать поражение. — И я сохраню тебе жизнь.

Вместо ответа Фахим выхватил второй, меньший клинок и попытался ударить меня в сердце. Его движение было молниеносным — даже парализованный, он оставался опасным противником. Но его рука замерла в воздухе, удерживаемая невидимой силой. Я использовал заимствованную у Риты способность предвидеть атаки и среагировал раньше, чем он успел нанести удар.

— Это твой последний шанс, — я сжал его запястье сильнее, и он застонал от боли. Синее пламя продолжало пожирать его плоть, продвигаясь всё глубже. — Скажи своим людям сложить оружие.

— Лучше смерть, чем позор, — выплюнул Фахим, его глаза пылали ненавистью. — Убей меня, русский. Покажи свою истинную натуру.

Я колебался. Убить его было бы проще всего. Одно движение руки, и мир избавится от человека, принесшего столько горя и разрушений. Но смерть Фахима от моей руки только породит новых врагов. К тому же, только он может дать неопровержимые свидетельства против британских советников перед всеми шейхами.

Мёртвый враг бесполезен, но вот живой и побеждённый противник — ценный актив в большой игре.

В этот момент воздух прорезал яркий свет, сопровождаемый пронзительным свистом. Я почувствовал, как что-то проходит сквозь мою ауру и впивается в бок. Боль была острой, но странно отстранённой — словно это происходило с кем-то другим. Я опустил взгляд и увидел кристаллический болт, светящийся странным янтарным светом.

Фахим воспользовался моментом и вывернулся из захвата. Его обожжённая рука безвольно повисла, но в здоровой он всё ещё сжимал кинжал.

— Ты уязвим, северянин, — прошипел он, отступая. В его глазах мелькнуло мрачное удовлетворение при виде моей крови. — Даже с твоими странными силами ты всё ещё смертен!

Я оглянулся и увидел Хартингтона с магическим арбалетом неизвестной мне конструкции. Оружие гудело от аркановой энергии, его кристаллические болты светились концентрированной мощью нескольких Покровов. Смертоносные зачарованные снаряды, созданные пробивать даже сильнейшие магические защиты.

Один из наемников в черном уже заряжал в камеру арбалета новый кристалл, пока Хартингтон целился, готовясь сделать второй, более точный выстрел. Вокруг них собралось не меньше двух десятков бойцов Тени Короны, выстроивших плотную защитную формацию.

Внезапно воздух прорезал свист стрел — отряд лучников Мурада атаковал позиции британцев, заставив их на мгновение обратить внимание на новую угрозу. Этим воспользовался Филя, спикировавший с высоты и сбивший прицел Хартингтона своим стремительным ударом.

— Сеня! — Рита, воспользовавшись заминкой, подбежала ко мне. — Ты ранен?

Я покачал головой, хотя чувствовал, как кровь пропитывает одежду. Сейчас было не время для слабости. Боль притуплялась сознанием важности момента — мы почти победили.

— Фахим! — крикнул я, оборачиваясь.

Но шейх уже воспользовался суматохой. В мгновение ока он вскочил на коня, который словно материализовался из песчаной пыли.