|
На севере есть общины, где принесение в жертву детей стало обычаем. В прошлом году я побывал в краях, где женщинам не дозволено выходить замуж, они – собственность мужчин, и их используют, как производительниц для всей общины. Но куда бы вы ни поехали, всюду кровопролитие, всюду смерть, и власть у тех, кто сильнее. Вы бывали в Ривердейле? – Да, – ответил Шэнноу. – Одно время я жил там. – Теперь это оазис. Там управляет человек по имени Даниил Кейд. У них есть законы. Справедливые законы. И люди могут растить детей в спокойствии и достатке. Если бы нам всем удалось достигнуть того же! Вы сказали, что жили там? Вы знакомы с Даниилом Кейдом? – Знаком, – ответил Шэнноу. – Он мой брат. – Боже мой! Я понятия не имел. Конечно, я слышал о вас. Но никто никогда не упоминал про брата. – Мы расстались еще в детстве. Скажите, чего вы хотите добиться здесь? – Менхир Скейс ищет способа проникнуть за стену. Он попросил меня обследовать ее. А мне нужны монеты, чтобы вернуться домой. – Мне казалось, вы о нем дурного мнения. – Да. Он – как и все, кто ищет власти – думает только о себе. Но я не могу позволить себе быть щепетильным. А, исследуя Стену, я никому не причиняю вреда. Шэнноу допил кружку и встал. – Вы не останетесь на ночь, менхир? – спросил Хеймут. – Было бы так приятно побеседовать на серьезные темы! – Благодарю вас, но нет. Как-нибудь в другой раз, Скажите мне, что вы знаете о Скейсе? Хеймут пожал плечами: – Почти ничего. Он приехал сюда год назад с большим количеством монет и большим стадом рогатого скота. Говорят, он с дальнего севера. И он очень умен. – В этом я не сомневаюсь, – сказал Шэнноу. Шэнноу вернулся в городок перед сумерками. Он завел жеребца в конюшню, заплатил конюху, чтобы он его вычистил и задал ему корма, а сам направился в «Веселый паломник». Бет Мак-Адам улыбнулась и подошла к нему. – Вы редко сюда заглядываете, Шэнноу, – сказала она. – Не нравится, как здесь кормят? – Очень нравится. Как вы? – Не могу пожаловаться. А вы? – Неплохо, – ответил Шэнноу, ощущая, как нарастает напряжение. – Вы не принесете мне поесть? Чего-нибудь горячего. – Сию минуту, – сказала она. Он неторопливо сел лицом к двери и оглядел залу. Обедающих было восемь, и все они старательно не смотрели на него. Бет принесла ему тарелку густой похлебки и черного хлеба с сыром. Он ел медленно, подумал было заказать баркеровку, но тут же вспомнил предупреждение Хеймута, что к ней можно пристраститься. И попросил стакан воды. – У вас все хорошо, Шэнноу? – спросила Бет, ставя стакан на стол. – Вы какой-то… задумчивый. – Я осматривал Стену, – ответил он. – Искал, как перебраться за нее: Видимо, есть только один способ. Перелезть и дальше идти пешком. А это мне не по вкусу. – Так поезжайте в обход! Не может же она тянуться поперек всего мира! – На это могут уйти недели. – А у вас, конечно, и лишней минуты нет. Он улыбнулся ей: – Вы не посидите со мной? – Не могу. Я на работе. Но завтра у меня будет свободный час после полудня. Приходите тогда. – Может быть, и приду. – Если так, то почистили бы вы вашу куртку, да и остальную одежду тоже. От вас пахнет пылью и лошадиным потом. А эта ваша борода с седым клином придает вам вид столетнего старца. Шэнноу почесал подбородок и улыбнулся: – Посмотрим! В залу вошел Алейн Феннер. |
