Багринцеву вдруг пришла в голову шальная мысль.

— А сейчас как?

— С этим делом? Сейчас порядок. Проверил и не раз! — гоготнул Тишин.

И вдруг уставился на следователя, что-то ворочая в мозгах.

— Вы что, хотите сказать, что это Тонька меня? Своей отравой вылечила?

— Не знаю, я не специалист, но совпадение по срокам — полное…

— Ну, Тонька, ну, ведьма!..

Вернувшись из суда, Моторина заглянула к Багринцеву.

— Радуйся, дали твоей отравительнице условный срок. Доволен?

— Да я тут при чем?

— Притом. Адвокат только и говорил, что она мужа от импотенции вылечила! Теперь такое начнется!

— Да что начнется?

— А то, что все бабы в городе начнут своих импотентов мышьяком выхаживать. Только как Тишина жалеть не станут — сыпать будут от всей души!

Первая кровь

За бетонным забором базы подготовки ОМСДОН — Отдельной мотострелковой дивизии оперативного назначения — шумел глухой таежный лес. На полигоне шли обычные занятия. Бойцы ползком преодолевали водно-грязевые препятствия, бросались в полосы огня, метали ножи и топоры в движущиеся силуэты, крушили ладонями кирпичи и доски-горбылины…

Подпрыгивая на колесах, подскочил и затормозил юзом газик. Из машины вылез костистый полковник в каракулевой папахе и заорал во все горло:

— Старший лейтенант Карагодин, ко мне!

Высокий светловолосый боец, готовившийся метать топор, обернулся, недоуменно вытер ладонью грязное лицо и подошел к полковнику.

— Значит так, Карагодин… В соседней области групповой побег из зоны. Человек двадцать… Напали на охрану, разоружили — и ушли. С оружием, — многозначительно поднял палец полковник. — Так что поднимай своих, брать их надо, пока не натворили дел.

— Из зоны? Зэки? — удивился Карагодин. — Мы-то тут при чем?..

— Разговоры отставить, товарищ старший лейтенант! — оборвал его полковник. — Это приказ! Сбежали убийцы, насильники, прочая шваль… Трех охранников зарезали! У них сейчас автоматы, знаешь, сколько они пацанов из лагерной охраны положить могут?.. А если до поселка какого доберутся? Сколько они там женщин и детей перестреляют? Так что… Или сдаются всей бандой, или… Жалеть этих зверей не за что, ясно?.. Людей своих не подставлять. Понял?

— Понял.

Пристально оглядев Карагодина, полковник вдруг негромко и загадочно бросил:

— Потом спасибо скажешь…

— За что, товарищ полковник?..

— Да за то, что твои бойцы узнают, что такое настоящий противник и кровь вражья… Не кирпичи молоть, а врагов! Понял! Попробуют здесь, а не там, куда вас завтра пошлют и где жалеть вас никто не станет, — жестко отрубил полковник. — А если кто из твоих слабину даст, того — на списание, понял?.. Пусть здесь остается, а там ему не выжить… Не по нему работа. Понял, наконец? Или дальше лекцию читать?

— Понятно, товарищ полковник. Только…

— Все, я сказал! — процедил полковник. — С вами пойдет капитан Соболев из внутренних войск.

Полковник ткнул пальцем на спокойно сидящего в газике капитана с погонами внутренних войск. У него было красивое, невозмутимое лицо.

— Он этот контингент хорошо знает, — объяснил полковник.

А на реке уже вовсю начался ледоход. Голубовато-серые льдины с шипением и хрустом налезали друг на друга, разламывались и плыли дальше в грязно-черной воде…

Два вертолета «Ми-8» неслись над рекой на параллельных курсах.